Близнецы Освенцима. Правдивая история близнецов доктора Менгеле

Ева Мозес Кор Близнецы Освенцима. Правдивая история близнецов доктора Менгеле

Иллюстрация на обложке предоставлена фотобанком «Shutterstock»

ANGEL OF DEATH by Tanglewood Publishing, Inc.,

Печатается с разрешения Tanglewood Publishing Inc. и при содействии The BKS Agency

Соавтор – Лиза Рохани-Буччери

Перевод с английского – Мира Хараз

Посвящение

Посвящаю эту книгу памяти моих матери, Яффы Мозес, отца, Александра Мозеса, сестер, Эдит и Алис, и сестры-близнеца, Мириам Мозес-Цейгер. А также всем детям, пережившим лагерь, всем детям, пережившим насилие и унижения. Я выражаю почтение силе духа людей, выживших несмотря на потерянное детство, гибель родных, и хочу сказать, что семья у них все же есть. И, наконец, я посвящаю эту книгу моим сыну, Алексу Кору, и дочери, Рине Кор, они – моя радость, гордость и еще одно испытание.

ЕМК

Оливии, Хлое и Дженевив. Вы – весь мой мир. И моей сестре Аманде – за то, что спасла мне жизнь.

ЛРБ

Пролог

Двери вагона были распахнуты впервые за много дней, солнечный свет казался нам настоящим благословением. В трясущемся крошечном вагоне для скота ехали десятки евреев – нас увозили все дальше и дальше от Румынии. Изможденные люди толкали друг друга, стремясь выбраться.

Я крепко сжимала руку близняшки, когда нас вытолкали на платформу, не зная, радоваться нашему освобождению или бояться того, что будет дальше. От холодного утреннего воздуха бросало в дрожь, ветер обдувал наши голые ноги, и одинаковые тонкие платья бордового цвета не спасали.

Я сразу поняла, что сейчас раннее утро – солнце только показалось над горизонтом. Повсюду нас окружали забор из колючей проволоки и цементные смотровые вышки. С них на нас глядели винтовки эсэсовцев (нем. schutzstaffel). Служебные собаки, которых держали эсэсовцы, рвались с поводков, лаяли и рычали как бешеные. Однажды на ферме я видела бешеную собаку, с пеной у рта и острыми белыми клыками. Я чувствовала, как сильно колотится мое сердце.

Рука сестры, потная и теплая, сжала мою. Родители и Эдит с Алис, мои старшие сестры, стояли рядом с нами, и я услышала, как мама тихонько говорит папе:

– Освенцим? Это и есть Освенцим? Что это за место? Мы не в Венгрии?

– Мы в Германии, – ответил он.

Мы пересекли границу и оказались в Германии. На самом деле это была Польша, но немцы подчинили Польшу себе. Именно в немецкой Польше находились все лагеря смерти. Нас привезли не в венгерский лагерь на работы, а в нацистский – на смерть. Не успела я этого осознать, как кто-то толкнул меня в плечо.

– Schnell! Schnell![1]

Эсэсовцы подгоняли остальных пленных, чтобы те скорее вышли на огромную платформу.

Нас продолжали толкать. Мириам прижалась ко мне поближе. Слабый солнечный свет то исчезал, то снова появлялся над нашими головами – его загораживали взрослые, которых офицеры разгоняли в разные стороны. Похоже, они разделяли всех на две группы с разными целями. Но с какими?

Шум вокруг усиливался. Нацисты хватали людей и толкали их вправо или влево от платформы. Собаки лаяли и рычали. Люди начали плакать и кричать, пытались схватить своих родных, но офицеры их расталкивали. Мужчин и женщин разделяли, детей отнимали у родителей. Мы оказались в эпицентре. Все вокруг закрутилось быстрее и быстрее. Поднялась суматоха.

– Zwillinge! Zwillinge![2]

Перед нами остановился один из офицеров. Он оглядел меня и Мириам, наши одинаковые платья.

– Они близнецы? – спросил он маму.

Она помедлила.

– А это хорошо?

– Да, – ответил офицер.

– Они близнецы, – ответила мама.

Офицер молча схватил нас с Мириам и оторвал от мамы.

– Нет!

– Мама! Мама! Нет!

Мы с Мириам кричали и плакали, протягивая руки к маме, и она тоже тянулась к нам, но ее не пускал другой офицер. Он бросил ее на землю с другой стороны платформы.

Мы визжали. Рыдали. Умоляли. Но наши голоса тонули в шуме, хаосе и отчаянии, как бы громко мы ни кричали. Из-за наших одинаковых бордовых платьиц, мы же близнецы, нас трудно было не заметить в серой толпе измученных еврейских пленников, нас с Мириам выбрали. Вскоре нам предстояла встреча с Йозефом Менгеле, нацистским врачом, которого прозвали Ангелом Смерти. Это он решал, кого из прибывших на платформу убить, а кого оставить в живых. Но тогда мы этого не знали. Мы знали, что внезапно оказались одни. Нам было всего десять.