- Что с телефоном, птичка? – выдает вместо приветствия. – Вне зоны доступа.
- Ммм, у меня его нет, - пожимаю плечами. – У Игоря вчера забыла.
- Ясно. Хрен с ним, новый купим. И сим-карту с другим номером, - чеканит Алекс. – Мне нужно, чтобы ты на связи была, когда меня нет рядом, - добавляет нервно.
Ошеломленно хлопаю ресницами и дар речи теряю от его тона. Пользуясь моментом, он берет меня за руку, увлекая за собой.
- Как все прошло? – спрашивает уже мягче.
- Никак, - вздыхаю протяжно. – Мне суд грозит. Алекс, если меня… - продолжение фразы застревает в горле.
- Никаких «если», - прерывает. – Мы с Ником над этим работаем. Найдем двойника – и все решится, - останавливаемся возле машины.
- Когда найдете… - мнусь неуверенно. – Я могу с ней поговорить?
Вместо ответа Алекс распахивает пассажирскую дверь.
- О, мам, наконец-то! – восклицают близнецы с заднего сидения.
- И вам привет, - улыбаюсь тепло.
- Мы запарились ждать! – жалуется Илья.
- Я попу отсидел, - фыркает Саша.
- Мальчики, выбирайте выражения! – осаждаю разбаловавшихся детей.
Сажусь в машину и обращаю все внимание на них. Видимо, на это и рассчитывал Алекс. Но отступать я не намерена: мы еще вернемся к разговору о моей возможной сестре.
- Алекс, теперь в кафе? – неожиданно заявляют Саша и Илья.
- Какое кафе? – спорю я. – Алекс? – недовольно свожу брови.
- Выигрывает большинство, птичка, смирись, - лукаво подмигивает мне, а потом кивает близнецам.
Мои возмущения тонут в радостных воплях ребят.
***
Через полчаса мы оказываемся в кондитерской. Близнецы бегают по игровой зоне, намереваясь разнести ее в пух и прах. Мы с Алексом сидим за столиком. Я потягиваю молочный коктейль, он задумчиво наблюдает за детьми.
Все выглядит по-семейному. За одним исключением. Мы не семья.
Словно вспомнив о чем-то, Алекс запускает руку во внутренний карман пиджака – и протягивает мне два билета.
- Что это? – принимаю машинально.
- Опера. Название сама читай, я не выговорю, - тянет насмешливо.
- «Лючия ди Ламмермур», - пробегаю глазами. – Символично, - кручу билеты в руках, собираясь отказаться.
- Мы так и не успели сходить. Тогда, - намекает на наше прошлое.
- Ты не хотел, - поправляю его. – Потому что опера – это «долго и нудно», - закатываю глаза, цитируя его слова.
- Что ж, сейчас опера очень кстати. Тебе нужно отвлечься, - раскрывает меню. – А мне выспаться, - добавляет нарочито серьезным тоном.
Пару секунд изучаю его невозмутимое лицо, а потом тихо хихикаю. Алекс неисправим. Такой же, как пять лет назад.
«И предаст, скорее всего, так же», - злобно цедит внутренний голос.
Встречаемся с Алексом взглядами. Не выдерживаю первой, опускаю глаза.
- Спасибо, конечно, но… - кладу билеты на стол.
- «Но» не принимаются, - качает головой. – Мне пришлось отца подключить, чтобы достать билеты на вечер. А я терпеть не могу обращаться к нему за помощью, - бубнит себе под нос.
От упоминания семьи Врагова мне становится не по себе. Но я отгоняю свои страхи. Пять лет прошло. Они давно забыли о моем существовании.
Однако я все помню.
Напряженно смотрю на Алекса. Собираюсь возразить, а он, кажется, хочет спросить что-то, но к нам подбегают Саша и Илья. Довольно усаживаются за столик и принимаются уплетать свои пирожные.
Мы с Алексом замираем.
Очередная молчаливая перестрелка взглядами – и временное перемирие. Мы не будем выяснять отношения при детях. Пусть близнецы чувствуют себя свободными и по-настоящему счастливыми.
Пытаюсь вспомнить, когда в последний раз выходила в свет. Для души, а не для статуса. Когда делала что-то для себя. И не могу. Пять лет я выдавала себя за ту, кем не являюсь. Жила чужой жизнью. Исполняла указы человека, который ни во что меня не ставил. Убеждала себя, что все ради детей. Но, кажется, слишком вжилась в роль жертвы. Привыкла.
С Алексом я опять почувствовала себя настоящей. И это пугает. Боюсь опять обжечься…
Но тем не менее, нервно поправляю длинное шелковое платье, которое и без того сидит на мне идеально. Насыщенный синий цвет освежает, V-образный вырез подчеркивает грудь, но не опошляет образ, рукава три четверти с вырезанным плечом обрамлены камнями, легкая юбка в пол придает загадочности.
Не помню, зачем я купила это платье и куда надевала. Возможно, оно так и провисело в шкафу. В ожидании особого случая. Который, наконец, наступил.
Мысленно одергиваю себя: размечталась! Зря вообще согласилась на приглашение Алекса.
Зачем я позволяю околдовывать себя? Почему опять тянусь к нему, как мотылек на огонь? Знаю, что пожалею, но совершаю ту же ошибку.
- Ты очаровательна, птичка, - бархатный голос окутывает нежностью.
Алекс подходит ко мне со спины, укладывает ладони на талию. Пользуясь моим замешательством, легко целует в шею. Ведет носом вверх, вдыхает аромат моих духов, перемешанный с запахом лака, которым взбрызнута высокая прическа.
- Моя Дана, - шепчет Алекс мне на ухо, а потом целует в висок.
Действует аккуратно, пристойно, отнюдь не развратно. Однако я воспламеняюсь.