Близость

Джордан Лазарус с силой хлестнул по щеке Барбару Консидайн. Удар был так силен, что сбил Барбару с ног. Та упала спиной на диван в гостиной своей огромной квартиры. В углу рта показалась струйка крови. На щеке загорелось ярко-алое пятно.

Она глядела на бывшего мужа широко открытыми глазами.

— Где она? — спросил Джордан, делая шаг вперед. — Где она?

Барбара ничего не ответила, только во взгляде светился страх, смешанный с несгибаемым упорством.

— В чем заключалась твоя роль? — процедил он, протягивая газету с пометками, сделанными ее почерком. — Ты изводила ее? Пыталась довести до этого? Не пытайся отрицать, я все вижу по твоему лицу.

Он взглянул на нее, и в этом взгляде презрение боролось со смертной тоской. Джордан никогда раньше не питал ненависти к Барбаре, но сегодня видел в ней беспощадного врага. А выражение ее лица, одержимое, вызывающее, лишь утверждало его в этой ненависти.

— Именно поэтому ты появилась на пресс-конференции, так ведь? Поэтому сунула нос в нашу жизнь. Решила поиздеваться? Свести ее с ума? Теперь мне все ясно. Не пытайся ничего отрицать.

Барбара молча покачала головой. Большие темные глаза смотрели на Джордана боязливо, но пристально.

Он вновь показал на газету.

— Я не сказал полиции, кто писал это. Кроме меня, никто не знает. Но важнее всего, что знаю я, Барбара. Меня не обманешь. Если с моей женой или ребенком случится что-нибудь, мне известно, кто тому виной.

Джордан вцепился в плечи Барбары и с силой тряхнул.

— Если я не успею найти их вовремя, убью тебя.

Теперь их лица почти соприкасались. Он ощущал знакомый запах, чувствовал под пальцами ее плоть. Эту женщину он бесчисленное количество раз держал в объятиях, ей он доверял, жалел и даже надеялся когда-то, что она принесет ему счастье.

Руки Джордана дрожали. Неужели неправда и фальшь, уничтожившие его семейную жизнь с Джил, пробрались во все уголки его существования? Перед ним была новая Барбара, о которой он не подозревал. Фраза: «Никогда не верь женщине», — вновь всплыла в мозгу.

Поистине нужно было следовать этому правилу раньше. Теперь слишком поздно.

— Что ты сделала? Следила за Лесли и ее мужем? Ждала, пока он умрет, и тогда можно будет помучить Джил? Что? Что именно? Скажи!

Барбара продолжала молчать.

— Где она? — повторил Джордан. — Скажи все, что знаешь, иначе я покажу газету полиции.

Барбара вжалась в подушки дивана, дрожа от ужаса, но по-прежнему полная решимости сопротивляться.

— Скажи все, что знаешь, — велел он, поднимая руку для нового удара…

— Я ничего не знаю, — еле слышно пролепетала она.

Джордан поднял газету.

— Но ты это написала!

Барбара едва заметно кивнула, неохотно признавая вину.

— Тогда говори!

— Если ее нет у Лесли… если нет… тогда я не знаю. Мне никогда ничего не было о ней известно. О прошлом…

Джордан пристально наблюдал за Барбарой. Она уже не была той грустной молодой девушкой, на которой он женился когда-то, даже не той, сильной, но сдержанной женщиной, с которой он прожил шесть лет. Барбара выглядела ребенком, испуганным, напроказившим ребенком, пойманным на месте преступления и со стыдом признающим вину. Джордан почему-то верил ее словам.

— Ладно, — кивнул он.

Джордан не тревожился за безопасность Лесли Уилер. Прочтя некролог, он тотчас отрядил бригаду сыщиков и полицейских с приказом не выпускать из виду Лесли. Ее охраняли так же тщательно, как главу государства, хотя и без ее ведома, и Джордан надеялся на то, что Лесли никогда не узнает о том, что произошло.

— Может, ты и правду говоришь, — вздохнул он, вновь подняв глаза на Барбару, — и я постараюсь проверить, так ли это. Но, по крайней мере, объясни, зачем тебе это понадобилось.

Она вновь сжалась, стараясь отодвинуться от него как можно дальше.

— Я люблю тебя, — пролепетала она все тем же голосом маленькой девочки. Глаза ее вновь вызывающе блеснули. Барбара, слегка вздрогнув, взглянула на Джордана.

— Ты любишь меня, — повторил он. Слова в ее устах звучали странно. И Джордан понял, почему. За шесть лет брака Барбара ни разу не говорила ему ничего подобного. Оба обходили вопрос любви так деликатно, словно это чувство было смертельной болезнью. Но она в самом деле все это время любила его.

— Что ж, по крайней мере, ты сказала все, — вздохнул Джордан.

— Теперь я понимаю, — бросил он, презрительно скривив губы. — Ты знала, что наш брак с Джил не из счастливых, и думала, что, если постараться довести ее до отчаяния, заставить ревновать, сумеешь разлучить нас. И тогда явишься на сцену. И вся добыча достанется тебе.

Барбара ничего не ответила.

— Ты в самом деле настоящая дочь своего отца, не правда ли. Я должен был знать это, — вздохнул Джордан.

Барбара побелела и отвела глаза, впервые с сегодняшней встречи. В это мгновение Джордан догадался, что интриги Барбары начались гораздо раньше, чем он думал. Должно быть, не без ее участия он потерял Лесли за два года до того, как познакомился с Джил Флеминг. И, возможно, смерть Виктора Консидайна тоже на ее совести…