Блог Бабы Яги. Темная сторона

Супчик проигнорировал мою просьбу о невмешательстве и попытался упасть на голову Баюну. Котище удивился, раздражённо фыркнул и ударил лапой. Не попал. Малыш снова и снова налетал, кот отмахивался и клацал зубами буквально в сантиметрах от тонких хрупких крыльев.– Назад, малыш, не сейчас! – крикнула я. И, о чудо, он послушался, правда, пищал при этом нечто нецензурное.Баюн опустил голову почти до земли, усы торчком в стороны, глазищи сверкают красным, отражая блики огня.– Жили себе дед да баба, у них был один сыночек Ивашечко, – раздался леденящий кровь голос. Голову сразу сжало, как тисками, и веки налились свинцом. Сказка транслировалась прямо в уши, минуя помехи в виде треска горящих деревьев. Супчик недолго думая укусил меня за щёку, я взбодрилась. Молодец, находчиво.– Настя! Заткни уши! – крикнула я. Богатырша щёлкнула прутом, привлекая внимание кота. Наступила секундная пауза, и наушники заняли своё место. Настасья улыбнулась и повела плечами, разминаясь. Удивительное бесстрашие, учитывая печальный опыт в недавнем прошлом.– Я тебя уже убил, – рыкнул кот. – Почему ты жива?Стася, конечно, не ответила.– Слабоумие и отвага. Предлагаю сделать ей щит с таким девизом, – совершенно серьёзно сказал Морок. По нему незаметно, действует на него сила Баюна или совсем нет.– Они его так-то уж любили, что и сказать нельзя! – продолжил Баюн, раздражённо охаживая себя по бокам коротким хвостом.Морок только ушами дёрнул и губу задрал, а у меня слабость в теле появилась. Не думала, что на меня это тоже подействует, я ведь баба Яга, а не просто так. Самонадеянно с моей стороны, конечно. Настя осторожно огибала кота по широкой дуге.– Ты нам поможешь?– Не знаю, должен ли я. Это владения хозяина, и кот – его подданный. Давайте сами, – Морок выпустил пар в мою сторону и стукнул копытом. – Если что, не дам вас расчленить.Щедро. Про «не дам убить» лучше бы сказал, а так, выходит, только тела от разрушения спасти поможет. Кому мы мёртвые нужны? Неизвестно, через какой промежуток времени после смерти я оживу благодаря силе контракта. Вдруг поздно будет и спасать уже некого.– Баба надела на него белую рубашечку, красным поясом подпоясала и отпустила Ивашечка. – Баюн сказку рассказывает, а богатырша наша подбирается ближе, странно ногами притопывает и улыбается, никак, музыка моя по душе пришлась.– Настя, хватай его клещами!Но она не слышит, зачем я кричу? Надо что-то делать, я медленно, с усилием поворачиваю по сторонам голову, пытаясь сквозь дурман сообразить. Руки не поднимаются, но можно попробовать отправить в полёт небольшой камень. Мишень – морда Баюна. Давненько я ни в кого пальцем не тыкала.– Чо'вник, чо'вник, плыви дальшенько!Да чтоб тебе пропасть, тварь лохматая. Не могу сосредоточиться, Супчик теребит меня за ухо, всё без толку.– Малыш, пора отвлекать, – едва смогла проговорить я, губы не слушались. Он сорвался с моего плеча, где-то рядом и одновременно бесконечно далеко оловянный прут ударил о землю. Зашипел кот, заурчал, смотрю – ползет по столбу. Забрался на самый верх, лапами от Супчика отмахивается, умолк ненадолго, Настя тут как тут под столбом стоит:– Кис-кис-кис, поди сюда, – орёт, издевается.– Ивашечко, Ивашечко, мой сыночек! Приплынь, приплынь на бережочек, – продолжает Баюн.Пока думала, как котяру сверху сбить, Настя ударила кулаком в столб, раз, другой, третий. Зашатался столб, гул пошёл по окрестностям, но хоть шатается, да стоит. Богатырша обняла столб руками и давай расшатывать, кот готовится вниз прыгнуть – задом вертит, примеряется, прямо ей на голову, а у неё шлема нет. И Ворлиан нам не дал. Если прыгнет – откусит девчонке голову, и вся недолга. Супчик улучил мгновение, спикировал на загривок Баюна…Соскользнул.Снова едва увернулся от когтей. А я не могу встать – сижу на земле и не заметила, как там очутилась. Ни на метлу взобраться, ни молнию вызвать, ничего не могу. В ступу бы…Ступа пришла на зов, встала рядом. Не забраться в неё – руки-ноги не слушаются. Вот бы против Баюна её натравить, да только как? Есть одна смутная, как моё нынешнее состояние, мысль. Попытка не пытка, учитывая, что выбора нет: Настя столб шатает, коту не прицелиться как следует, но этим долго его не удержать. И я отправила ступу в одиночный полёт.Удивлённый сердитый мявк прервал очередную фразу – ступа врезалась в Баюна, скинув его с вершины. Он уцепился чуть ниже и пытался вернуть себе равновесие, да не тут-то было: судя по ритму раскачивания, я знаю, какая песня сейчас у Стаси играет. У него нет шансов. Но заряд плеера на последнем издыхании.Баюн спрыгнул, приземлился в нескольких метрах от Насти, оскалил клыки, как у саблезубого тигра,«Вставай, девчонка! Не для того тебе сила дана, чтобы ты её сдерживала!» – ругаются голоса.– Я не просила! – огрызнулась я в ответ.– Да я ничего не сделал, – удивился Морок где-то позади меня, я видела только его огромную, дрожащую в ритме огня тень.– А мог бы! Исчадие тебе друг или стог сена?Встать с колен оказалось сложно, я как будто вязла в смоле, муха в липкой густой ловушке. Перспектива стать инклюзией в янтаре не прельщала, я злилась все сильнее. Изольда и Бальтазар остались за границей огня, так бы прижали Баюна курьей лапой к земле, и дело с концом. Хаос и сюрреализм вокруг меня. Куда я попала, когда?«Выпусти силу, – призывали голоса, – прикончи кота!»Ну уж нет, он мне живой нужен. Мёртвый на вопросы не ответит.«Пшли вон, злыдни!»И они уползли с тихим недовольным шепотом. В одном они правы – встать и идти, иначе можем проиграть всухую. Настя пыталась достать Баюна: в одной руке меч-кладенец, в другой оловянный прут. Они кружили, щёлкал прут, кот рассказывал сказку и не понимал, почему богатырша так легко сопротивляется сну.Я взмокла от усердия. Мало того что в доспехе жарко, так ещё каждое движение даётся с трудом. Слабая молния ударила между ними, опалив коту усы, – мне удалось. Он отпрыгнул назад, лапой отряхивая с морды искры. Тут и Супчик подоспел: вцепился всеми коготками в голову, распластал крылья, и… Баюн рухнул как подкошенный. Глаза навыкате, лапы по сторонам – ну точно шкура тигра у камина.Сон как ветром сдуло.– Супчик, не убей его! Живой нужен! – я, спотыкаясь, побежала к ним, а там уже Настасья за клещи схватилась и сжала шею Баюна, пригвоздив к земле.Он хрипел, пытался встать, но Супчик вошёл во вкус, и никакие крики не могли его остановить. Трещало пламя пожаров, Настя очень громко поносила кота, используя сочные деревенские обороты – уши всё ещё заткнуты, не слышит, – и ритмично пинала врага тяжёлым сапогом в бок. Пот заливал глаза, я попыталась снять мыша с головы кота, но он крепко вцепился, страшилась повредить его хрупкие косточки…Кот Баюн потерял сознание.Супчик поднял на меня глазки:– Победил.– Да, молодец, – автоматически ответила я, продираясь пальцами сквозь жесткую, словно проволока, шерсть Баюна, пытаясь удостовериться, что он просто в отключке, найти пульс, биение сердца… Нашла. От облегчения чуть не заплакала. Невесть чем могло обернуться сейчас его убийство.– Что дальше, Яга? – богатырша наконец вынула наушники и довольно кровожадно смотрела на полосатого мерзавца.– Надо обездвижить. Верёвка есть?У меня нет и сейчас взять её негде, надо бежать в избу или лететь. Настя покачала головой:– Мой меч – его башка с плеч!– Ты ж смотри, справились, – подошедший Морок казался очень удивлённым. – Прикончить не хотите?– Нет. Спасибо тебе за помощь, – съязвила я.– Любить всех – это патология, – конь обнюхал Баюна и фыркнул.– На, возьми, – прошептал на ухо летописец, и возле меня упал ремень с его штанов. Короткий, но стянуть передние лапы, пожалуй, хватит. Богатырша удивлённо выгнула брови, но смолчала и принялась за дело. Так мы стреножили кота.– Хозяуйка, – послышалось сзади. Едва слышно за треском догорающего дерева.Бальтазар, покачиваясь, медленно шёл в нашу сторону. Доспехи сияли пламенем, отражая окружающий пейзаж, хвост тяжело волочился по сухой земле и камням.– О, все в сборе. Ну и напугал ты нас, дружище, – Морок заглянул ему в глаза, а я от радости не могла и слова сказать – такой комок в горле стоял, что и дышала с трудом.Живой. Снова.Сегодня мы разберёмся с последствиями воскрешения. Мы должны, иначе он постоянно будет на грани, а жизни не вечные, да и так может больше не повезти.– Ты как? – я обняла его, но Бальтазар вывернулся. Сердце ушло в пятки…– Не до обнимашек сейчас, Ягуся, он всё ещё держит меня, – компаньон сел, облизнул подлетевшего к его ногам Супчика. – Но сейчас я могу говорить, пока он ненадолго ослабел. Всё это время я знал, что со мной.Он посмотрел на нас внимательным, усталым взглядом. Усы печально поникли.– Знал, но не мог сказать – он душил меня изнутри. И я не хотел тебя тревожить, хозяуйка. Ты должна была спокойно освоиться с новой собой, хоть немного разобраться и принять воительницу, иначе… Путь к равновесию был бы ещё дольше, да и сейчас он не окончен. Никогда не закончится, это навсегда. Как и то, что мы с Баюном связаны.– Как связаны? – первой отреагировала Настя. Светлые брови богатырши сошлись вместе, она враждебно смотрела на Бальтазара и, кажется, думала, как его сподручней обезвредить.– Как связаны? – эхом повторила я.– Меня оживили с его помощью, забрав часть силы у этого древнего существа, – спокойно продолжил кот. – Сейчас он очнётся, и меня снова не будет, если ты, Ягуся, и ты, вояка, – он пристально посмотрел нам по очереди в глаза, – если вы не поможете. У вас есть прут, действуйте как в сказке, пока он не покорится. Что бы со мной ни происходило в это время – не останавливайтесь, пока он не взмолится о пощаде. Я выдержу.В глазах потемнело, в затылке, будто сжатом клещами, как шея Баюна, пульсировала боль. За что нам это? Молнии прорезали небо в ответ на мои чувства. Глаза Бальтазара снова стали серыми, он рухнул как подкошенный к ногам молчаливого Морока. Баюн зашевелился.Мышцы перекатывались под лохматой шкурой, глаза распахнулись, пасть приоткрылась. Насколько же он крупнее моего кота, просто монстр.– Думаете, справились? – он попытался встать, упираясь задними лапами, но Настя стояла сбоку и крепко прижимала голову к земле, держа шею клещами.– Лежать, скотина, – она приложила его сапогом по задней лапе, Баюн зашипел от боли и затих.– Отпусти моего кота, – я присела рядом, глядя в эти жестокие глаза, и хотела молиться, но не знаю кому. Богам, древним, как это создание? Как их зовут, где их храмы? Я схожу, лишь бы помогло.– Шерсти клок, кошачий ус, что ж ты, маленький, примолк? Страшно? За тобой приду. Я – твой серый волк, – Баюн оскалился – у него не хватало верхнего клыка.– Что это значит? – спросила я, но смутно догадывалась.– Часть хвоста, клык вон, загремел на эшафот. И теперь твоя душа в цепких когтях палача. – Кот Баюн прищурился, подозрительно спокойный. Это не к добру. В этой ситуации всё не к добру.– У тебя забрали… части тела для оживления Бальтазара? – я нервно сглотнула. С такой магией я – несведущая в подобной магии – не знаю, что делать. Я и свою ещё не освоила толком, кроме как молнии вызывать. Мне нужна помощь.– Забрали, не спросили. Но я теперь не против, какой чудный новый мир мне открылся, сколько сказок в нём. Бальтазар мой!Тело моего кота выгнулось дугой, лапы задёргались, Баюн доказывал свою власть.– Остановись! Мы не просили этого, не наша вина! Кто забрал твои… кусочки?– Первородные. Они не спрашивают, все в их власти, соломенные куколки.– Ты можешь отпустить, пожалуйста? Есть что-то другое, взамен?– Невозможно отделить и не нужно. Мой! – Баюн дёрнулся всем телом с такой силой, что Настасья упала в несколькольких метрах от него, рванул зубами путы на лапах и встал перед нами, как Шерхан над Маугли. – Жил-был поп, по прозванию Жаворонок; а при нем дьячок находился: оба горькие пьяницы.Только не снова, проклятые сказки Баюна – нас придавило, как будто гравитация стала сильнее. Настя пыталась встать, но Баюн лениво протянул лапу, вонзил когти в сапог и потащил к себе. Девчонка закричала – когти впились сквозь сапоги в ногу, она сейчас – червяк на крючке. Богатырша оказалась под брюхом кота, глаза на пол-лица от испуга, он снова её убьёт, а ничего не делаю. И тут меня озарило.– Здравствуйте! Меня зовут Янина. Я по объявлению, звонила вам утром. Вакансия на роль Бабы Яги, – смогла крикнуть я. Баюн замер, потом повернул ко мне свою патлатую морду, уши навострились. – Штатная Баба Яга ООО «Лукоморье» нанимается один раз до конца срока службы, равного пятистам пятидесяти пяти годам. Срок жизни работника продлевается автоматически магическим путём без участия работника. Со службы нельзя уволиться, нельзя умереть, нельзя не исполнять обязанности.Я встала, глядя в глаза Баюна, подняла прут и продолжила:– Нельзя. Не исполнять. Обязанности, – прут рассёк воздух и гибкой лозой обвился вокруг туловища Баюна, задев Настю. Та вскрикнула, но лягнула кота под брюхо свободной ногой так, что он отлетел. Отлетел вместе с куском её сапога и плоти. Я ударила снова и продолжила сказ, не давая Баюну двигаться. Он сам словно замер, слушая. Богатырша доползла до клещей, а потом обратно к зачарованному сказкой коту-убийце. Я била прутом и рассказывала свою жизнь, а Настя прижимала его к земле. Краем глаза я видела, как при каждом ударе подпрыгивает тело Бальтазара, Супчик визжал мне в ухо: «Остановись», – но я не останавливалась, нельзя – он должен его отпустить.И с каждым ударом умирала частичка меня.– Что здесь, на хрен, происходит? – рявкнул голос за спиной.Кощей. Появился наконец, увидел безобразие на своей земле. Я не повернулась, продолжая бить, Баюн слабел. Андрей встал рядом со мной и демонстративно щёлкнул пальцами.Прут отскочил от Баюна со звоном – металл ударился о камень. Кот превратился в статую, каждая ворсинка застыла в том виде, как и была, каменные глаза, каменные усы.– Хватит, – он вырвал прут из моих онемевших рук. – Я спросил, что здесь происходит.– Я расскажу, хозяин. Отойдём, – встрял Морок. – Яга, смотри, Исчадие очнулся.Бальтазар и правда скулил и силился встать, голова поднималась и падала снова. Он избит и страдает. Приковыляла Настя, бледная, с до хруста сцепленными зубами – она теряла много крови. Мёртвая вода сращивает повреждения, я достала из сумочки флакончик, капнула ей на ногу, капнула в рот коту. И упала рядом. Меня неудержимо трясло. Над головой чёрное спокойное небо без звёзд и тусклая луна, в вышину летят красные искры от догорающих деревьев, стелется смрадный туман Смородины.– Всё в порядке, Ягуся, – Бальтазар сел рядом, целёхонький, погладил лапой по руке. – Мы в порядке, справились. Он отпустил меня. Я свободен. Пока.Рядом сидела Настя, причитая из-за порванного сапога. Порванная в клочья и сросшаяся плоть её не беспокоила, как будто ноготь сломала. Так волшебной воды не хватит надолго.– Янина, – позвал Кощей.– Чего?– Приглашаю в гости, поговорим о жизни и твоём самоуправстве на моей земле.– Эта земля не только твоя, Кощей, мертвецы и ко мне относятся. Тебя не было, пришлось самим выкручиваться.– Ага. И теперь ты мне должна, – он снова щёлкнул пальцами, и каменная статуя «Кот Баюн» исчезла.Да, похоже, что должна. Я со стоном поднялась. Деревья догорали, темнело. Ладно, сходим в гости.