Блог «Серп и молот» 2017–2018

И все — по фракциям, чуть не у каждого «видного большевика» свой личный барбосник. На 10-м съезде партии запретили фракционную деятельность. Но это с трибун теперь барбосы гавкали в унисон политики партии, а по своим обкомам… Судя по тому, сколько делегатов 17-го съезда ВКП(б) к 18-му съезду уже примерили кто лагерный, кто деревянный бушлат, в обкомах они, сидя под портретами Сталина, между собой совершенно в другом ключе о политике партии рассуждали.

Нет, если у вас есть мнение, что Сталин перебил верных ему коммунистов, которые были на 17-м съезде, то я не против. Вам, наверно, виднее. Наверно и вы тоже, сидя в кресле начальника, укрепляете свою власть посредством ликвидации ваших сторонников.

А может, после того, как разобрались с активом, представленным на 17-м съезде, всё в партии стало, как в дружной образцовой бригаде коммунистического труда на комсомольской стройке? Может, тогда уже точно никакой оппозиции и никакого саботажа?

Посмотрим. Я сейчас вам приведу один пример, как оловянные солдатики в обкомах уважали и слушались Сталина. Пример человеку, который никогда с руководящей административной деятельностью не сталкивался, малоговорящий, поэтому никто пока его не оценил по достоинству.

С трибуны 19-го съезда Г. М. Маленков читает отчетный доклад и там такие слова:

«После окончания войны ЦК партии решил прием в партию несколько затормозить, но все же он продолжал идти усиленным темпом.»

Я имею ввиду в этой цитате не сам рост численности партии, а исполнительскую дисциплину партийных организаций. Разумеется, Маленков имел ввиду и не весь ЦК сразу, который «решил прием в партию несколько притормозить», а решения органов ЦК, Секретариата и Политбюро, доведенные до партийных организаций. И что? А ничего! Наплевать на то, что вы там в Кремле решили! Сколько захотим, столько и примем доярок в коммунистки! И плевать, что они думают, будто книга «Капитал» про то, как денег заработать.

Смотрите, простейшее решение, не предусматривающие никаких особенных усилий, средств дополнительных не нужно, кадров дополнительных не нужно. Просто — ограничить прием. В прошлом году приняли 10 человек, в этом нужно принять — 9. Черт с ним — 10. Но не больше! Остальных отправить подучить «Капитал» и программу Партии.

И ведь отправляли отчеты минимум раз в квартал, в которых отражали сведения об изменении численности партийных организаций, о числе вновь принятых. Им из Секретариата орали: вы чего, паразиты, творите? Почему не исполняете?

Скажите, что это не саботаж? Вообще за такое грубейше неисполнение решений ЦК, за наглое игнорирование указаний руководящего органа должны следовать оргвыводы, сопровождающиеся пинками под зад саботажникам. Где она, сталинская тирания? Вполне естественным продолжением этого банкета смотрится выступление товарища В. В. Гришина, сразу после Маленкова и Председателя Центральной Ревизионной Комиссии:

«Товарищи! Московская партийная организация, как и вся наша партия, пришла к XIX съезду еще более окрепшей, как никогда сплоченной вокруг Ленинско-Сталинского ЦК, вокруг нашего родного товарища Сталина. (Бурные аплодисменты). Со времени XVIII съезда партии московская партийная организация значительно выросла, организационно и идейно окрепла, еще более укрепила свои связи с массами, добилась дальнейшего повышения активности трудящихся в борьбе за выполнение задач коммунистического строительства. Число коммунистов увеличилось за это время более чем в два раза и составляет теперь 706 тысяч человек.»

Т. е., несмотря на потери в ВОВ, несмотря на указания притормозить прием в партию, товарищ Гришин (тот самый, который по сплетням за пенсией в очереди стоял и умер, так ее и не успев получить), бодро рапортует: клади мы с прибором на ваши, товарищ Маленков, указания! Мы выросли в два раза! Ура!

И потом эти товарищи Гришины нам на уши приседали насчет того, что они свирепого Джугашвили боялись, аж внизу спины потели?!..

* * *