Блог «Серп и молот» 2017–2018

Это Сухомлинов процитировал кусок из обвинительного заключения и дал ему оценку. Мне интересно, а сам Сухомлинов хоть имеет представление о том, какие факты должно устанавливать следствие в процессе производства по уголовному делу? Факты, характеризующие подследственного, вот такие, как эти половые подвиги, следствию совсем неинтересны? И даже характеристики с места работы следователь не собирает? Естественно, ссылок на статьи УК в обвинительном заключении нет, потому что никто и никогда Берию не обвинял в преступлениях на половой почве. Вся информация о них — это сбор характеризующих подследственного фактов. Обычная следственная рутина. Но Прудникова даже отдельную главу посвятила этому разврату, назвав ее «Самое главное обвинение».

Конечно, образ подследственного у Руденко получился отталкивающим. Вплоть до сифилитика, но только Генеральный прокурор не догадался обвинить Берию в том, что он болел венерической болезнью и подобрать соответствующую статью из УК, что-нибудь из 58-ой. Для смеха. Плохо у Руденко с чувством юмора было. Кстати, он и не пытался доказать, что Берия сифилисом болел. Привел показания свидетеля по делу и всё. Не очень это было интересно прокурору. Так что мы не знаем, совершал ли Берия свои подвиги на сексуальной почве и болел ли он позорной болезнью. Следствие не ставило себе целью это доказать. Оно доказывало совершенно другое.

А доказывать было что. У Хрущева в его воспоминаниях упущен один важный момент, когда он перечислял, в чем Берия обвинялся. И этот момент ускользнул от внимания Мухина, Сухомлинова, Кремлева и других. Одна Елена Анатольевна на него обратила внимание, но здесь же выдала такое, что стало еще яснее — крашенная блондинка.

Давайте обратимся к выступлению Георгия Максимилиановича Маленкова на Пленуме:

«Товарищи! Совершенно очевидно, что в свете того, что нам стало известно о Берия, мы начали по-новому, другими глазами смотреть на его деятельность.

Известно, что он стал развивать большую активность за последнее время. Теперь нам стали вполне ясны планы и цели Берия, и потому критически отнестись к его мероприятиям и предложениям является нашей обязанностью.

Вот факты, о которых должен знать Пленум ЦК. На прошлой неделе, накануне того дня, как мы решили рассмотреть в Президиуме ЦК дело Берия, он пришел ко мне с предложением предпринять через МВД шаги к нормализации отношений с Югославией. Я заявил ему, что надо этот вопрос обсудить в ЦК. Какое же это предложение? В изъятых теперь у Берия материалах есть следующий документ:

„Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, товарищ Ранкович, большой привет от товарища Берия, который хорошо помнит Вас.

Товарищ Берия поручил мне сообщить лично Вам строго конфиденциально, что он и его друзья стоят за необходимость коренного пересмотра и улучшения взаимоотношений обеих стран. В связи с этим товарищ Берия просил Вас лично информировать об этом товарища Тито, если Вы и товарищ, Тито разделяете эту точку зрения, то было бы целесообразно организовать конфиденциальную встречу особо на то уполномоченных лиц. Встречу можно было бы провести в Москве, но если вы считаете это почему-либо неприемлемым, то и в Белграде.

Товарищ Берия выразил уверенность в том, что об этом разговоре, кроме Вас и товарища Тито, никому не станет известно“.

Осуществить эту меру Берия не успел ввиду того, что мы повернули события в отношении его лично в другом направлении.»