Блог «Серп и молот» 2023

Зампред совета научно-просветительского центра «Мемориал», один из ведущих специалистов по истории органов ВЧК-ОГПУ-НКВД Никита Петров, который также выступил в суде в качестве представителя истца, считает, что ответчиками «нарушены права россиян на правду». «В интервью Бортникова была полная ревизия тех взглядов на советские, сталинские репрессии, которые закреплены официальными документами. И конечно, в обществе был негативный отклик на это интервью», — говорит господин Петров.

Я напоминаю, что Никита Петров был в составе группы экспертов ПВС РСФСР, которая представила для Конституционного суда архивные материалы о массовом терроре 37-го года, приказ № 00447, лимиты, письмо Политбюро о создании троек и т. п… Согласно этой их архивной макулатуре, никаких перегибов на местах быть не могло по определению, потому что всё строго координировалось из центра, вплоть до согласования и утверждения лично Сталиным числа подлежащих расстрелу и приговорам на 10 лет лагерей. Все лимиты на расстрелы и по 2-ой категории подписаны и утверждены не только Ежовым, но и Сталиным.

Фактически, заявление Бортникова — это заявление о том, что экспертная комиссия ПВС РСФСР, составленная из руководителей «Мемориала», представила Конституционному суду фальшивки.

Дальше ситуация приняла совершенно юмористический оборот, истец, Степанов, притащил на суд копию Приказа № 00447, который опровергает заявление Бортникова, но судья в качестве доказательства этот приказ к рассмотрению не принял. Всё. Приплыли, граждане «правозащитники». Это уже, фактически, и судебное решение о поддельности главного документа о Большом терроре. Тушите свет.

Еще раз, для совсем тугосоображающих. Это не я, Балаев, заявил первым о том, что массив архивных документов, основополагающих по БТ, который представила Конституционному суду шайка из «Мемориала», фальшивки. Еще до меня это открыто заявил сам директор ФСБ Бортников. Можете, господа мои критики, писать письма в адрес Александра Васильевича, называть его хроноложцем и плоскоземельщиком, отрицающим общеизвестные факты. Адрес — 107031, Москва, ул. Большая Лубянка, дом 1.

Ну еще насчет самих архивов КГБ СССР я вам кое-что поясню, а то, например, любимец нашей левизны историк Егор Яковлев написал моим товарищам такое, и мои товарищи затрудняются, что ему ответить:

«Дело в том, что документов про 1937 год очень много и они находятся во всех региональных архивах: например, в Ленинградском, Алма-Атинском и Читинском. Все эти документы, которых несколько сотен тысяч, между собой связаны. Подскажите, какая команда могла их сделать так, чтобы, во-первых, не один не проболтался, а во-вторых, чтобы все документы внутри этой большой аферы не противоречили друг другу? И это без интернета, компьютеров, баз данных и т. д.»

Насчет сотен тысяч документов — это спросите у Егорушки, как он их посчитал. Прямо считал и записывал: раз — документ, два — документ… тысяча — документ… сто тысяч — документ? Сколько таких документов существует — я не знаю, думаю, даже приговоров на бланках «троек НКВД» несколько сотен, в лучшем случае, да еще, насчет никто не проболтался — это слишком смелое заявление. Жаль, что Виктор Илюхин его не услышит уже. Да еще и такое прямо в сети попадается:

Надо думать, что это тоже самый настоящий документ? Из архивов даже бланки, на которых набиваются фальсификаторами приговоры Троек, в форточки вылетают.