BLOGS

...Несколько лет назад в православном храме Усинска вдруг забесновалась молодая женщина. Психиатры сказали бы, наверно, про нервное истощение, про разлом сознания на фоне шизофрении - это так, наверно, можно объяснить. Но я бы вслушался в текст криков того «другого сознания». И вгляделся бы повнимательнее в «сценографию» события. А было это так.

Странным образом дама прошла на второй этаж - на хоры клироса. Похоже, что она некоторое время пела там, во всяком случае, она была там, пока пели благодарственную по Святому Причащению (сама женщина в тот день не причащалась). А потом закричала: «Надо уезжать... Уезжать надо отсюда, любым путём!!! Оставьте вещи, оставьте этот сон... Здесь вы ходите рядом со своим прошлым, которое не уходит... И прошлое ходит, и прошлое - это вы... вы - маленькие... И вы по кругу. И одно и то же. Молитва в снега, а не в небо...»

Прилетают ли в Усинск? И только ли вахтовики? Прилетают, приезжают...

Ехал в поезде с врачом-гинекологом. Говорит, что за последние полтора года, в 2011-2012, встали на учёт много женщин из Дагестана, из Башкирии, со Ставрополья, из некоторых других районов юга России. Значит, приезжают уже не только мужья за хорошей зарплатой - приезжают семьи, связывают свою судьбу с Севером... Хотел вот написать «связывают свою судьбу с Севером надолго», но нельзя так написать. Так будет нечестно. Дело в том, что... родители детей в школу не пускают! «Что за бред?» - скажете вы. Бред и есть. У них отговорка: «Они по-русски не понимают». Но они и не будут понимать, если в школу не ходить. И кем же они вырастут, даже если папа с мамой тут пробудут всего 3-4 года? Они окончательно отстанут от сверстников, а это уже... Это уже покалеченные судьбы. Городской отдел народного образования резко взялся за контроль. Знакомые мои учителя (однокурсников в Усинске немало) и та же завуч школы Валентина чеботарь рассказывают, что внеклассной работой с такими семьями некоторое время занимались больше, чем, собственно, образованием.

А вахтовики - это теперь ещё два новых типажа, в отличие от вахтовиков 90-х и уж тем более комсомольцев-добровольцев 60-70-х.

Тип первый, «новый» - это «аристократы». Аристократ едет и туда и обратно гладко побритый, немногословный, как работник прокуратуры, в свитерах и куртках «с иголочки», в обуви, которая по цене всегда дороже мебели, в которой хранится. Парфюм тоже не эконом класса, даже BOSS отдыхает. От «Аллюра Спорт» до «Гипноза». Такой парфюм, ценою в два-три ящика водки, себе позволить может только фартовый тип. Этот тип «рабочей аристократии» знает себе цену. Он из тех, кто часто разговаривает с начальством, и, скорее всего, где-то там, на Кубани или в Уфе он считает нужным показать соседям и соседкам, что вполне «упакованный товарищ» и у него «жизнь удалась». Люди часто и в 50 лет не верят, что сидящие в них комплексы 20-летних играют больше, чем реальная судьба и всё центральное телевидение вместе взятое...

Тип второй - «вариантов не было». Это те, кто едут на вахты от безработицы где-нибудь в Башкирии или Чувашии, кто совсем не крутой специалист, и условия работы у него зачастую кабальные. Это те, у кого нет «комплексов хорошей жизни», потому что стандарты запросов невысоки и выделываться не перед кем. Они едут пьяными и полупьяными, они пахнут совсем не «Сиреневым туманом». Курточки и свитера, сапоги и дорожные сумки не «Дольче и Гоббано».

Им дают напиться на дистанции Усинск-Печора, а потом в Печоре, где поезд стоит долго, милиция потрошит все места, где их коллеги-линейщики засекли пьяных. Бизнес, что ли, такой? Как на рудниках 19 века в Сибири. Я не домысливаю и не выдумываю. Дважды видел такую картинку: деликатно и вежливо ходят полицейские в поезде, видят, где пьют, не особо-то воздействуют (т.е. пьянку не останавливают), дают «подогреться», а к Печоре клиент готов. Нечестная, рэкетирская работа... И отчёты, наверно, хороши. И звёзды на погоны падают. И куда делись деньги - попробуй докажи. За что вахту стоял? Башкир или челябинец не узнает никогда...

Комар

Хорошо, что поставили памятник комару. И ерунда, что он обошёлся в 4-6 миллионов рублей. Объясню... Во-первых, эти деньги собраны практически методом народной стройки. То есть реальных денег собрано было не более полутора миллионов, остальное - исполнили «субботником»: кто внёс материалами, кто-то трудом, кто-то техникой помог. Во-вторых, Комар - это действительно памятник-эксклюзив, и он реальный символ трудностей тундры. В-третьих, памятник Комару стал системообразующим объектом, формирующим пространство вокруг себя, причём пространство функциональное - то самое пространство Живой Природы, где можно ощутить себя не в бетонном «нутре» города, а в ландшафтной городской среде. В-четвёртых, памятник поставлен так, что фото с ним возможно с разных ракурсов и с разным приближением. Получается разный эффект. И к Хеллоуину, и к экологической конференции, и к представительскому фото можно найти что-то своё... (Как-то в одном комментарии на форуме прочитал, что «Катит даже для гей-парада».)