BLOGS

Валерьян был шофёром на хлебовозке. Яркий румянец на щеках, голубые, почти белые глаза, как у настоящего коми, волнистые чёрные волосы. Красавец... а красавцем не считался. У него ухмылочка всегда была такая «а-а-а, я что-то про тебя знаю.». И это людей напрягало. И ещё - Валерьян никогда не поддерживал разговор больше двух минут. Мог на полуфразе развернуться и уйти. Как дурак. Многих это обижало и даже оскорбляло. Морду Валерьяну за это пару раз били - парни по пьянке придрались. Но он не исправился.

Кирилл был очень маленький. Не коротышка, но на фоне Лёхи он казался ушлёпком. Свои метр семьдесят у него точно были, но он был ещё и лысоват смолоду. Лысину вечно прикрывал дурацкими кепочками, а зимой ушанкой с опущенными ушами... Ну, ушлёпок - что с него взять!..

Эти три персонажа так и прошли перед глазами неразлучной троицей через все моё детство и юность. А потом исчезли.

Как-то сразу. Нет, наверное, это я исчез - уехал из посёлка. А когда приезжал, то на танцы, как и все мужики, после свадьбы уже не ходил, ну разве что раз-другой, чтоб знакомых встретить.

Прошло лет десять, наверное, если от моей свадьбы считать. То есть мне уже далеко за тридцать было, когда я случайно встретил белоглазого Валерьяна. Ему-то к этому времени уже за сорок пять, однозначно, было. Был сильный мороз с ветром, но Валерьян, по молодёжной своей привычке никогда ушанку не разворачивал, просто сбивал набекрень и грел по очереди уши. Я поздоровался с ним, он со мной нет. То есть, может, и поздоровался, уж очень тихо, мало волнуясь, услышат его или нет. А вечером того же дня я поинтересовался у друзей, с которыми мы собрались в ресторанчике чинно поужинать и вспомнить детство: «Ребята, я тут сегодня Валерьяна встретил... Ну, помните эту троицу - Лёха-большой, Валерьян и Кирилл...» Сразу никто не вспомнил. Потом один с удивлением раскопал в памяти: надо же, а ведь и правда, были такие. Я ж говорю -«три берёзы-три пенька, какая разница...». Но меня как-то это заинтриговало ещё больше - не бывает ведь так, чтоб сразу три человека вот так незаметно прожили и незаметно померли. Валерьян вон - вполне живой и даже румяный. Если нам по тридцать пять, то им не меньше, чем по сорок семь, а то и больше...

Они все трое так и не женились, оказывается. Так и умирали холостяками. Лёхи уже не было, умер от инсульта. Это я узнал на следующий день, встретив в автобусе знакомую, сильно постаревшую кондукторшу (а уж они-то всё про всех знают - два автобуса на весь посёлок, и все на виду). На фоне осложнений после гриппа у Лёхи начала сильно болеть голова, а потом бабах - и срубило мужика. Пятидесяти ему ещё не было.

- А эти двое живы, - рассказывает женщина. - Валерьян к

Кириллу часто ездит. Тот ведь не ходячий - года три назад позвоночник повредил. Сначала ещё ходил, а потом что-то ноги вообще отказали. Говорят, пьёт, курит до смерти, и весь обставился телевизорами, радиоприёмниками, видео ему дружки купили... Лёха перед смертью успел позаботиться. Кондукторша, как сама она сказала, была «приятно удивлена, что этих бедолаг кто-то вспомнил».

А ведь действительно «бедолаги». И тогда - в молодости -на них какая-то печать бедолаг была. Какая? что в них было такого, что отталкивало от этих людей и девушек и парней? Что за странная сильная и ревнивая дружба была у этих мужичков из пригородов нашего посёлка? Они не были гомиками - это точно, с ориентацией там было всё в порядке. Кирилл, говорят, даже вполне стойко срок в лагерях отмотал, всё по уму. Пятёрочку отхватил за краденую машину кирпича и за сопротивление милиции при аресте. Четыре - на «зоне», год -на поселении. Валерьян единственный из них, кто сделал хотя бы попытку жениться. И прожил с женой чуть больше года. А потом она загуляла. Или Валерьяну с его «а-а-а, я всё про тебя знаю» это просто показалось. Но набил ей морду. Жестоко. Невозвратно. Еле ноги унесла...

Боялись их девушки? Нет. Скучали с ними? Пожалуй... Скучные они были. Даже когда по делу с одним общаешься, двое других как бы «ну, быстрей заканчивай» говорят: «Отвяжись, и так всё понятно... » Ну и представьте себе, как одна-две-три девчонки себя с ними будут чувствовать. А так и будут - они друг с другом сами, а Лёха, Кирилл и Валерьян между собой отдельно... Они будто выталкивали. Нет, сначала не подпускали к своему «миру троих», а тот, кто влез зачем-то, морально отчуждался и выталкивался. Со стороны, глядя на эту троицу, можно было зримо фиксировать печать неудачливости. Или невидимости. Как-то завязалась серьёзная драка с газовиками, головы друг другу попроламливали, поувечились и наши матёрые таёжные вахтовики. Потом всех свидетелей драки, стоящих за триста метров, вспомнили, а этих троих - нет! А ведь они прямо у обочины стояли - три берёзы-три пенька...

Разобрало меня чисто писательское любопытство. Подумал: вот знаю их со стороны уже четверть века, а ведь ни разу пообщаться не получилось. А ведь они почти «достопримечательность», пусть и самая тихая в нашем городке...