Блок-шот. Дерзкий форвард (СИ)

Он стоял под кольцом соперника, но скорость, с которой время от времени перемещался по площадке, и ловкость, благодаря которой успевал подобрать мяч в нападении или защите, изумляли. Ему удалось забить несколько удачных слэм-данков[1]. Из десяти обычных мячей, при наличие помех, семь оказались в корзине соперника, а говорить о прямом броске во время штрафных и вовсе не стоило.

Евгений Иванович видел, что Чупрунов нервничает. События разворачивались не по его сценарию. Даже попытки Дёмина и Потехина вывести Рустама из строя в трёхсекундной зоне[2], где разрешалось больше контакта, чем обычно, не помогали. Тедеев, казалось, не чувствуя ударов, продолжал играть, как ни в чём не бывало. В первый раз за долгое время тренер понял, что награда скоро найдёт своего героя, и это будет не Чупрунов.

Тимофей, как и Евгений Иванович, ликовал: теперь команда была сильна, как никогда. Они успели провести пять игр по десять минут, и по их результатам «Разящие» четырежды вышли победителями. Уму непостижимо! Дикий восторг прервал тренерский свисток, объявивший о коротком перерыве. Пока обговаривал минусы последней «десятиминутки» с Казаряном, Тимофей заметил, как к Рустаму не спеша подошёл Чупрунов. Началось…

Тедеев успел сделать пару глотков, когда увидел Дениса. Вряд ли тот хотел поздравить его с успешной игрой. На губах появилась улыбка — а жаль…

— Можешь не радоваться, ты скоро покинешь команду так же, как это сделали до тебя Алиев, Иванов и Федорцов.

Рустам изучал соперников, храня молчание.

— Вопрос времени. Слабые места есть у всех.

— До моих ты пока не добрался.

— Ключевое слово «пока», — пожал плечами Денис. — И, заметь, ты его сам выбрал.

— Всё нормально? — подбежавший Тимофей окинул присутствующих взглядом.

— Мы поделились прогнозами относительно предстоящего матча, — отозвался Рустам. — Как выяснилось, они не совпали.

— Они теперь долго не будут совпадать, Дэн. Мало того, скоро ты на собственной заднице ощутишь, каково это — сидеть на скамейке запасных.

Губы Чупрунова скривились в презрении. Наглое заявление, но, как ни печально, не лишённое смысла. Профессионализм Тедеева был виден невооружённым глазом, по крайней мере, тем, кто с баскетболом на «ты». Счёт 4:1 в пользу «Разящих» лишь подливал масла в огонь.

— Время покажет, а пока…. Дружеское рукопожатие? — Дэн протянул Рустаму правую руку. — В конце концов, как ни крути, ты — достойный соперник.

Тот колебался доли секунды, однако всё же дал свою в ответ. Контакт был недолгим. Недолгим, но, сука, ощутимым. Они смотрели друг другу в глаза как хищники, готовые броситься в атаку. Пальцы Дэна усилили хватку.

— Перчатка, случаем, не жмёт?

— Размер в размер, — едва шевеля губами, прорычал Тедеев.

Глаза Дениса лукаво прищурились. Немое общение длилось до тех пор, пока к ребятам не подошёл Евгений Иванович.

— Отличная игра, форвард! — Он положил ладонь на плечо Рустама в тот момент, когда Дэн наконец разжал руку. — Давно не видел такого напряжения. Вот что значит сильный игрок.

Не желая выслушивать дифирамбы в адрес соперников, Чупрунов демонстративно пошёл прочь.

— Он злится, — озвучил истину Самарин, — и оно понятно: за существование команды теперь придётся побороться. Как и сменить тактику.

— С этим не поспоришь, — поддержал его Тимофей. — Ломать и крушить с сегодняшнего дня не в моде, а по-другому Дэн не умеет.

— Где тренировался? — с интересом допрашивал тренер новичка.

— В Москве.

— У кого?

Рустам медлил.

— У Фролова, — наконец нехотя произнёс он, — у Вячеслава Романовича. Он занимался с юниорами, а потом отбирал лучших. Мне повезло.

— Уверен, дело не в везении. Фролов не берёт к себе, кого попало. Почему не остался в столице?

Между ними снова образовалась тишина.

— По семейным обстоятельствам. Я потерял родителей. Мне было не до игр.

— Соболезную, — посочувствовал мужчина, — но ты — молодец, что продолжил заниматься. Нельзя хоронить талант, тем более когда заложена такая база и есть возможность совершенствоваться. А вот это… — Самарин кивнул на чёрные гловелетты, — … придётся убрать. Рецепторы должны ощущать поверхность мяча. Полный контакт. Никаких преград или помех.

Рустам рефлекторно кивнул, убирая руку из поля зрения.

— А теперь по местам! — Евгений Иванович двинулся к середине зала. — У нас есть ещё двадцать минут.

Когда игроки заняли позиции, он дал сигнал, и оба капитана разыграли мяч. Дэну удалось перебросить его своим ребятам. Зайцев, нападающий, повёл его к кольцу соперников, и там передал Дёмину. Игорь попытался сделать бросок в кольцо, но блок-шот Рустама не позволил: мяч ушёл к «Разящим». После нескольких минут напряжённого соперничества счёт по-прежнему оставался ничейным.

— Он что, непробиваемый? — спросил Чупрунов у Дёмина, когда тот оказался рядом.

— У него крепкие ноги и хороший пресс. Единственное слабое место — открытые рёбра, но Рус слишком шустрый, мать его! Контакт — минимальный. Он почти неуязвим.