Блокада

— Ты зря кричишь, — ответила Яни-Ра, — Да, для того чтобы добраться до сердцевины человека, нужен не скальпель, а хороший эмпат. Йоши-Ка был очень хорошим эмпатом, но даже простой контроль над этим, как ты говоришь, сыном глупого и безмозглого аборигена ему давался с большим трудом. Да, механика мучили боли, но в десятки раз более сильные боли мучили Йоши-Ка. Он едва держался на ногах от этой боли. Все вокруг считали его пьянчужкой. Но память человека подобна панцирю, который скрывает его истинное нутро. Нельзя добраться до нутра, не разобравшись с памятью. К сожалению, иногда не помогает и отсутствие памяти.

— Что ж, — развел руками Кобба, — на Пустом и на мне вы обломали ваши зубки. Отсутствие панциря не помогло раздолбить ни эту черепашку, ни ту. Я, кстати, помню прежнего Йоши-Ка. В Поселке я его едва узнал: работа его здорово состарила. Или боль… Может, он и был отличным эмпатом, но никогда не переставал быть мерзавцем. И вот итог его жизни: обиженная девчонка убивает его в честном бою. Шустрая девчонка. Кстати, что вы тут делаете до сих пор? Тем более теперь, когда вас осталось двое, а ваши базы разгромлены? Подождите, сейчас я угадаю. Вы сказали, что плоть мира затягивается. Точно. Я же забыл! Вы уже просто не можете вернуться домой. Связь еще осталась. А вот дырочка захлопнулась. Но надежда не пропала? Вдруг помогут технологии ужасных аху? Так?

— Не совсем, — ответил, поджав губы, Рени-Ка, — Да, уже больше двадцати лет мы оторваны от нашего мира. Да, у нас есть еще слабая связь. Здесь волею случая задержалась последняя смена, от которой теперь осталось только двое. Но это не значит, что у нас нет задачи.

— И ваша задача — Бирту! — расплылся в улыбке Кобба. — Вы хотите запустить мой проект.

— Остановить его, — процедила Яни-Ра. — Или он продолжает работать, или что-то еще не дает развеяться пленкам, поддерживает Морось!

— Там кто-то есть, — сказал Пустой. — Мелькнула фигура. Я видел человека у терминала аху.

— Может быть, — пожала плечами Яни-Ра. — Где еще спасаться от нечисти? Если сюда прошли мы, мог бы пройти и еще кто-то.

— Посмотрим, — задумался Пустой.

46

Завтрак прошел в молчании. Даже Ярка, которая вдруг начала щебетать о чем-то вполголоса, столкнувшись взглядом с Лентой, испуганно примолкла. Неожиданно с серого неба пошел мелкий дождь.

— Морось — она и есть Морось, — пробурчал Рашпик.

Филя проглотил последний сухарь, запил его сладким отваром, сунул чашку в мешок и вскочил на ноги.

— Разве это дождь? Вот по осени дожди бывают! А уж поближе к Мокрени…

— Никто ничего не говорил о Галаду, — вдруг заметила Лента.

Кобба вздрогнул, поднял голову, посмотрел на девчонку.

— Пошли, — встал Пустой, — Что говорить о Галаду, если он сам о себе говорит. Или эти… которые все время повторяют: «Я слуга Галаду». Или Тарану.

— Ты знаешь слово «Тарану»? — удивился Кобба.

— Вери-Ка стал Тарану, — объяснил Пустой. — И я встречался однажды с чем-то подобным. Но тут есть одна тонкость: когда говоришь с Тарану, то говоришь с кем-то, кто не здесь. С кем-то, кто далеко.

— Чего он от тебя хотел? — спросила Яни-Ра.

— Я уж думал, что вы раскопали все, что у меня в голове, — прищурился Пустой, — Ключ он хотел, о котором тут говорили, кстати. Но никакого ключа у меня нет. Пойдем. Посмотрим хотя бы на дверь. И на то, что там работает.

— Следишь за мной? — обернулся Кобба, к которому Филя пристроился сзади.

— С чего ты взял? — сделал удивленное лицо мальчишка, — Мне никто ничего не поручал.

— Оставь меня в покое, — процедил Кобба. — Прибереги свое рвение для болтов и гаек, потому что против меня ты слишком мал.

— Я вообще слишком мал, — обиженно проворчал Филя и обогнал отшельника.

Кобба никогда особенно не нравился Филе, но после утреннего разговора он перестал нравиться ему вовсе. И не потому, что тот говорил так, будто вокруг все ему были должны. Филе показалось, что Кобба врал. Или недоговаривал.

— Не суетись, — пропыхтел Рашпик, когда Филя поравнялся с ним, — Не усложняй ничего. Все идет своим чередом. Конец пути явно близок. Жаль только, что я не вижу накрытого стола и маленького уютного домика. Или большого домика.

— А мне другое непонятно, — вздохнул Филя. — Как они собираются добираться домой? Ну если я понял, то тут все, кроме тебя, меня, Коркина и Ярки, — все гости. Рук, кстати, тоже. И они вроде бы собираются домой. Как они туда попадут?

— Вот в этом между нами вся разница, — отправил в рот сухарь Рашпик, — Ты думаешь о том, как они отправятся домой, а я о том, что будем делать мы, когда останемся без них.

— Ну это не так все сложно, — задумался Филя, — Мы вернемся к той машинке и доедем на ней до купола светлых. Я знаю, как отключить периметр. Потом постараемся запустить воздушную дорогу. Ну придумаем что-нибудь.

— Все понятно, — кивнул Рашпик, — Ты тоже механик. Только маленький. Высоким ты, конечно, не станешь, но можешь стать толстым. Хочешь, научу?