Блокадные будни одного района Ленинграда

Ю.Е. Давыдов вспоминает, что в декабре 1941 г. у него от слабости только один раз хватило сил спуститься со своего этажа на улицу. «Я постоял у дома. За двадцать, тридцать минут мимо дома провезли десять-пятнадцать детских саночек с зашитыми в простыни покойниками. Самое удивительное – их везли в разные стороны. <…>

Как-то в декабре 1941-го мы увидели незнакомого мужчину, который поднялся к квартире напротив нас, попытался позвонить в электрический звонок (напоминаю – электричества в домах уже не было месяца три) и тихо сполз на пол. Утром, когда кто-то из наших соседей напротив попытался открыть дверь, лежащий на пороге труп не позволил ему это сделать. Пришлось навалиться на дверь всем жильцам и таким образом приоткрыть щель на полметра. Дня четыре они с трудом протискивались в дверь, пока умершего не подобрали дружинницы, в обязанности которых входило обходить дома и собирать трупы»[509].

Бюро горкома ВКП(б) 4 декабря 1941 г. постановило: «Учитывая возросшие задачи в деле обслуживания трудящихся общественным питанием, предложить райкомам ВКП(б) ввести в первичных парторганизациях районных трестов общественного питания штатную должность секретаря партбюро»[510].

Из воспоминаний Г.Г. Ветлова:

«25 декабря объявили о прибавке хлеба, она носила скорее символический характер – рабочим 100 г, остальным – 75 г. Руководство пошло на это только из расчета ожидаемого увеличения подвоза по ледовой дороге.

Все подумали, ну вот, теперь все наладится, но следующие девятнадцать дней были самыми страшными: кроме хлеба на карточки, ничего не выдавали»[511].

«Мальчик хватает кусок хлеба с весов и сразу начинает его жадно есть. Его, лежачего, бьют ногами, ведь не хватит другим, но он, превозмогая боль, продолжает есть.

«Таким я был в 1941 году».Г.Г Ветлов. Публикуется впервые

Голод оказался сильнее боли.

В этом месте, где Бумажная улица делает поворот, стоят 2 дома, они соединяются углами под 90 градусов[512], прячась от холодного ветра, сидел на корточках обледеневший мертвый мальчик.

Две девушки из нашего дома, Аня и Вера, пошли во двор посмотреть, как летают снаряды. Один из снарядов попал в угол дома, слева, на уровне второго этажа, а осколками подружкам оторвало головы.

Лежит умершая женщина в постели, а ее лицо шевелится, как живое, оказалось, что это шевелятся вши, покрывающие ее лицо.

Военных кормили лучше, чем гражданских, одного из военных стошнило на улице, многие бросились собирать и есть рвотные массы. Голод был слишком силен, люди двигались как тени, а некоторые замертво падали» [513].