Блокадный пасьянс

Под впечатлением увиденного возникла идея организовать совместную фотовыставку о трагедии Волховской битвы. Увы, она оказалась нереальной. Как разъяснил один из наших ветеранов, посетивший выставку Гундлаха и являвшийся в войну фотокорреспондентом ленинградской газеты «Смена», все его фотографии подвергались двойной, а то и тройной цензуре: особого отдела, политических органов и на предмет просто секретности. Можно по пальцам пересчитать советские снимки, отражающие подлинный ужас боёв. Чаще всего в книгах о войне приводятся постановочные фотографии, сделанные для плакатов и газетных передовиц. На это было несколько причин. Одна из них заключалась в том, что, по мнению политических органов, отбиравших военные фотографии, вид солдатских страданий подрывал моральный дух советских бойцов. Побывавший на выставке Гундлаха писатель-фронтовик Даниил Гранин подтвердил слова фотокорреспондента «Смены» записью в гостевой книге: «Это та первая половина войны, которую мы замалчивали, не показывали. Тяжело, неприятно, но надо это знать и видеть. Нужная выставка».

3 января 1942 года, суббота, 196-й день войны

Лееб:

В полосе 18-й армии противник окружён у железнодорожной станции Тигода. Севернее устья Тигоды обнаружены 1500 мёртвых русских солдат.

После того как замёрзла Кронштадтская бухта, включая прибрежную часть у Копорья, противник получил возможность атаковать крупными силами левый фланг 217-й пехотной дивизии. К сожалению, кроме истребительно-противотанковой роты на этом фланге никаких других сил нет. Совокупный резерв 26-го армейского корпуса составляет всего лишь одну роту.

Группу армий «Север» посетил Гиммлер.

Буров:

Казалось, положение, в котором находятся войска Ленинградского фронта, оставляют им одну возможность – обороняться. Тем не менее, на ряде участков обороняться вынуждены гитлеровцы. Масштабы операций невелики. Но 3 января враг недосчитался нескольких сот солдат и офицеров.

Ободряющая весть пришла с Ладоги. 2 января было перевезено 440 тонн продовольствия, а 3 января почти в два раза больше – 805 тонн.

Скрябина:

По пути в столовую зашла к моей хорошей знакомой и одновременно портнихе Надежде Ивановне. Несколько дней тому назад она была у нас и, видя состояние Димы, пыталась всячески ободрить его, сулила близкие и хорошие перемены: «Подтянись, Дима! Скоро будет лучше, хлеба ещё прибавят, откроется дорога. Слышал, наверное, как бьются за Тихвин. Тогда из Ленинграда будет путь открыт».

Дима тупо молчал. Он больше никому и ничему не верит. Но бодрый тон и уверенность Надежды Ивановны на меня подействовали. Я решила сегодня зайти к ней, чтобы немножко поднять своё настроение. Это так важно – услышать ободряющее слово!

Когда я позвонила, мне открыла дверь старшая сестра. Она молча ввела меня в столовую и показалась мне как будто ненормальной. На столе стояли два гроба. В одном лежала моя милая и такая бодрая Надежда Ивановна, а в другом – её младшая сестра, которую я всего лишь несколько дней тому назад видела здоровой.

Автор:

Лееб имел в виду, что полторы тысячи советских бойцов погибли не от немецкого оружия, а по какой-то другой причине. Не исключено, что это произошло из-за переохлаждения. Как раз в этот период температура опустилась ниже 30 градусов. Трагические случаи подобного рода в истории Великой Отечественной войны отмечались неоднократно, причём с обеих сторон.

Рейхсфюрера СС Гиммлера, о визите которого сообщил Лееб, интересовала в первую очередь боеспособность войск СС, а также эффективность работы служб гестапо и айнзатц-команд, то есть инструментарий смерти под Ленинградом.

В эти же дни ленинградский учитель А. Винокуров сделал в своём дневнике такую запись. «В столовую зашёл мужчина лет сорока и, простояв в очереди около 2-х часов, получил по карточке по две порции супа и каши. Суп ему удалось съесть, а каша осталась. Подошедшая официантка обнаружила, что он умер, сидя за столом. Послали за милиционером. Публика не расходилась. Всех интересовало, кому достанется каша». Автор этих строк был расстрелян, причём в качестве обвинительных документов против него фигурировали и записи, выделенные следователем. Недавно они были опубликованы в книге «Блокадные дневники и документы».

В декабре многих ленинградцев хоронили уже не в гробах, а отвозили на кладбище, завернув в простыни. В книге И. Богданова «Ленинградская блокада от А до Я» приводится секретный документ треста «Похоронное дело». Согласно ему «было принято решение организовать на предприятиях и в районных мастерских производство простейших гробов и выпускать их в продажу населению не менее 15 штук в день по каждому району».[99] Но этого оказалось абсолютно недостаточно.

4 января 1942 года, воскресенье, 197-й день войны

Лееб: