Блондинка-рабыня

Джеки сегодня вечером была тщательно одета — в длинном вечернем платье из шелка цвета сливы; четырехугольный вырез был таким глубоким, что я искренне призадумался, как это девушки с таким бюстом ухитряются постоянно помнить, что им нельзя глубоко вздыхать. Длинные черные волосы Джеки были аккуратно причесаны. Рядом с ней на кушетке сидел Тайлер Уоррен в том же костюме, что и днем.

Ева Байер примостилась на ручке кресла Пакстона. На ней был потрясающий брючный костюм: жакет из тончайшего кружева, весь в воланах, и плотные брюки, расширенные книзу, так что ножки были полностью скрыты. На лице у нее все время, пока Джеки вела свой рассказ, сохранялось напряженное выражение, а я про себя подумал: «Неужели эти ужасные синяки совсем не причиняют ей боли и скоро ли они окончательно заживут?»

Пакстон развалился в кресле с мрачным нетерпеливым выражением лица. На нем был белый свитер и защитного цвета брюки, заправленные в высокие ботинки, на которых — я мог бы в этом поклясться! — блестела та же самая синтетическая пыль, что и утром.

Наряд Джерри Шумейкера был весьма консервативен: дорогой вечерний костюм и белая шелковая рубашка. Он стоял, облокотившись на бар, и на его лысой голове играли отблески горевшей на потолке люстры. Из-под тяжелых век он бросал быстрые взгляды на Пакстона и нетерпеливо постукивал ногой.

Я стоял за баром, потому что мне пришлось смешивать напитки, но еще и потому, что выбрал самую удобную стратегическую позицию: отсюда мне были видны одновременно все присутствующие.

— Ну и тогда мы ушли оттуда, — закончила Джеки свой рассказ, — и вернулись в Лос-Анджелес.

— Что все это означает, Холман? — спросил Пакстон напряженно. — Что Кармен убила его, чтобы защитить меня?

— Весьма возможно, что именно она убила Митфорда, — ответил я. — Но никто не сможет этого доказать.

— В таком случае объясните мне вразумительно: чего ради мы сидим в этой вашей поганой комнате и ждем, пока вы нам ничего не говорите?! — взбесился он.

— Вы хотите узнать, где именно я нашел Кармен? — обозлился я в свою очередь. — И где ее держали в заточении все это время? Что это за место? Хотите?

И я дал им точное описание хижины, рассказал о том, как руки Кармен были связаны, а другой конец веревки намеренно прикреплен к металлическому крюку таким образом, чтобы она не могла ни лечь, ни встать. И о том, как она выглядела после такого обращения, отсутствия подходящей пищи и от того чудовищного количества наркотиков, которыми ее накачивали все это время.

Шумейкер первым нарушил молчание, когда я кончил.

— Это варварство! — сказал он дрожащим голосом. — Чудовищно! Эти люди — не просто варвары, да они просто банда сумасшедших выродков!

— К тому же они страшно напуганы, — добавил я. — Кто-то ведь заметил когда-то, что чем больше человек напуган, тем более жестоким и злобным он становится.

— Но почему именно Кармен? — спросил Шумейкер.

— Все время, пока я вез ее туда, где она сейчас находится, да и раньше, в хижине, она не умолкала ни на минуту — все время говорила. — Я пожал плечами. — Время от времени, правда, язык у нее заплетался, речь становилась несвязной, но все можно было отлично понять.

Под действием наркотиков она с радостью выложила мне все, что знала о людях, с которыми была близка раньше. И сделала бы то же самое в присутствии любого другого, если бы только он захотел ее слушать. А я хотел! Те люди, которых она знала, холодно и расчетливо задумали убийство Митфорда и считали, что смогут свалить его на Кармен, от чего они получили бы двойную выгоду.

Во-первых, полиция удовлетворилась бы, найдя «убийцу», а, во-вторых, Кармен была бы надежно упрятана в какое-нибудь соответствующее заведение до конца своих дней. А там она могла распространяться о своих секретах сколько угодно — все равно ей никто бы не поверил!

— Я чертовски устал выслушивать всю эту чушь, которую вы, Холман, нагородили здесь, пытаясь обелить мою бывшую жену, — сварливо начал Тайлер. — Он,— Тайлер ткнул указательным пальцем в Шумейкера, — заявил недавно, что в этом деле замешаны дегенераты. Что ж, я в свою очередь могу добавить, что самая дегенеративная из них — Кармен!

Пакстон быстро поднялся с кресла, расправил плечи и устремил на Тайлера грозный взгляд.

— Я считал бы большой любезностью с вашей стороны, если бы вы встали и еще раз повторили то, что только что заявили о моей сестре! — прорычал он.

— У меня есть для него более интересное дело, — быстро вмешался я. — Вернее, вопрос. Ведь та хижина, в которой я нашел Кармен, принадлежит мистеру Уоррену-старшему, но он уже давно не пользуется ею. А когда вы были там в последний раз, Тайлер?!

Выпученные глаза в крапинках мрачно уставились на меня, потом челюсть у него отвалилась и беззвучно захлопнулась — это повторилось несколько раз подряд.

— Я бы хотел услышать, что вы ответите на это, Уоррен? — взорвался Пакстон.