Блондинка. Том II

— Мисс… мисс… мисс! — Он пыхтел и задыхался. Он был возбужден. Приподнимал нижнюю часть тела в кресле и лихорадочно работал обеими руками в области паха, под задранным вверх жилетом, прикрываясь полотняной сумкой. И Норма Джин в шоке и отвращении не могла отвести от него глаз, а потом он вдруг тихо застонал, глаза его закатились, за стеклами очков виднелись только белки, и весь ряд сидений содрогнулся. Норма Джин сидела выпрямившись, совершенно парализованная стыдом и смятением. Но разве не то же самое случилось с ней однажды, много лет назад? А может, даже не однажды? И еще она подумала: Разве это он? Мистер Хэринг?.. Быть того не может!..Согбенный и маленький, словно гном, мужчина пошел еще дальше. Показал ей одну руку, держа так, чтоб больше никто не видел, и на дрожащей ладони и пальцах блестела липкая беловатая жидкость. Норма Джин тихо вскрикнула — от обиды и отвращения. Затем вскочила и бросилась вниз по проходу, слыша, как вслед ей тихонько смеется мужчина, похожий на мистера Хэринга. И этот скрипучий смех смешался с громким и дружным хохотом всего зала.

Мальчик с прыщавыми щечками, стоявший у выхода, увидел Норму Джин, бегущую по проходу, и, разглядев выражение ее лица, удивленно спросил:

— Мэм?.. Что-то не так, мэм?

Норма Джин промчалась мимо него, не обернувшись.

— Нет. Все в порядке. Просто уже поздно.

Утопленница

Был ли то пляж в Венис-Бич? Она знала, что попала именно туда, хотя и не видела ничего.

Что-то странное случилось с глазами. Она терла и терла их кулачками до тех пор, пока не покраснели. Песок в глазах. А над головой — предрассветное небо, и лучи восходящего солнца прорезали и исчертили его яркими отдельными пятнами и полосами. Как будто фрагменты мозаики. Только дай им волю — и никогда уже не собрать вместе. Как же стучит кровь в висках, стучит, трепыхается сердце! Просто ужасно! Похоже, того гляди выпрыгнет наружу, и она будет сжимать его в кулачке, как птичку-колибри.

Я не хотела умирать, я презирала смерть. Я и не думала принимать яд. Господь умирает, если его никто не любит. Но я не Господь. Пусть не любима, но я не умру!

Да, это был Венис-Бич, его ребристый, твердо утоптанный песок. Клочья тумана, напоминающие вуалетки; водоросли, сонно, точно угри, шевелящиеся у кромки воды. И, несмотря на ранний час, здесь уже появился первый серфингист. Странный и молчаливый, как все морские создания, мчался он по волнам, не сводя с нее глаз. Кто-то разорвал лиф ее светло — вишневого шифонового платья, болтались голые груди. Соски твердые, как фруктовые косточки. Волосы встрепанные, распухшие губы растянуты в усмешке; липкий, воняющий бензедрином пот покрывает все тело.

Привет! Позвольте узнать ваше имя? Я Мисс Золотые Мечты. Вы считаете меня красивой, желанной? Думаете, такую можно полюбить? Вас-то я могу полюбить, это я точно знаю.