Блондинка в игре

Я заберу у нее пирожки, окручу племянника, и тот мне выпишет пропуск на Большую землю. А Крулл вернет штраф, возьмет меня в дозор пресс — секретуткой, и прихватит с собой в Новую Бухту на конгресс ясельной стражи.

Глупые мечты, но вряд ли намного глупее, чем план проскочить с Жакобом, на его жеребце. Я нифига не знаю, об этом мире. За неделю меня здесь кусали, арестовывали, убивали и предавали. Гадский Сережа. А ведь он мне даже начал нравиться. Его бы в хорошие руки, вырос бы высокоресурсный самец[59], как пишут в книжках для начинающих сучек. Только хороших рук поблизости не предвидится. Лира попользует мальчика, пока у нее есть интерес в игре, и найдет себе другой объект приложения усилий.

Другой вопрос, нахрена я ввязалась в эту разборку? В реальности, будь у меня неделя, три дня, да даже полноценные сутки, я бы никогда не уступила этой наглой соплячке. Я вела себя так, словно это настоящая жизнь, при этом понимая, что мне нифига не светит. Ведь я знала исход разговора, когда шла на встречу с Сережей, знала, когда посралась с Лирой, и даже раньше в подземелье Грыма понимала к чему все идет. Привычки и инстинкты обманывали меня, как тупую гончую собаку, которую заставляют бежать за механическим зайцем.

Мысль вертелась гадюкой в болотной жиже, и я никак не могла ухватить ее за скользкий хвост. Это выдуманный мир с реальными людьми. Мы играем здесь, а живем там. мы здесь и мы там это разные люди или одно и то же и что в нас сильнее игра или реальность и кто мы на самом деле эльфы орки или люди и какой мир считать большим который за мостом и стеной тумана или куда мы уходим снимая очки и сьюты и даже через закрытые глаза пробивался запах гари и паленой шерсти и все что я успела сделатьотключаясьэтонажатьнавыход.

Глава 24. Blowin' Smoke *

Blowin' Smoke — буквально «Дуем дым». В переносном смысле «делаем фигню». Песня американской кантри — исполнительницы Кейси Масгрейв

Там есть такие слова:

В суете между ланчем и обедом
Келли прыгнула в отходящий автобус на Вегас.
Мы все здесь говорим ерунду, делаем ставки.
Не вынимая изо рта сигарет.
Она всегда считала, что достойна большего, чем быть официанткой.

Да, все мы говорим, что однажды убежим,

Лишь придет наш корабль, мы тут же уплывем…

Но сейчас мы только выдыхаем дым,

Хей-е

Я пыталась открыть глаза, но у меня ничего не получалось. Серая, плотная пелена заслоняла все. Запах гари только усилился, он стал противным, едким, царапающим грудь изнутри. Тело не слушалось. Свинцовая слабость прижала руки и ноги к земле. Мне показалось, что я застряла между двумя мирами, потеряла сознание на травяном поле, и ко мне подбирается пламя от моих файерболов. Чертовы паленые зайцы мстят, за свою гибель.

Громкий, неприятный звук не давал отключиться. Звук, которого не должно быть в мире магии, полей и умирающих эльфиек. Истошно надрывался бесперебойник в кабинете у мужа. Значит просто обрубилось электричество. Такое редко, но бывает даже в элитном жилье. На глазах — линзы, ставшие теперь мутным бельмом. И только дым не вписывался в общую картину.

Я с трудом выпрямилась. Выжатое до предела препаратами тело не слушалось, а этот бесконечный день все никак не хотел заканчиваться. В изломанном свете уличного фонаря, я видела сизую темноту в прихожей. Она время от времени озарялась вспышками и треском. Горел стабилизаторный щиток.

Первым моим порывом было — броситься к спасительному окну. Я с детства жутко боялась пожаров. Пьяные курильщики и дерьмовая проводка — спутники всякой нищеты — исправно поставляли новые трупы в статистику райцентра. Хотя взрослые запрещали — мы тайком бегали на пожарища, переживая в детских душонках ужас и облегчение, от того — что это случилось не с тобой.

Уже во взрослой жизни ютуб научил, что сидеть на карнизе, выбирая между поджариванием задницы и прыжком вниз-тоже не лучший исход. Рванув из блока питания бесполезные провода, я зажала лицо подушкой и отчаянно двинулась ко входной двери.

Верхний замок, щеколда, цепочка. Я знала все на ощупь, но едва держалась, чтобы не сорваться в такую желанную панику, не начать биться о преграду с криками, как пойманная птица, чтобы скорее пришли, спасли, и сделали все, как надо. Только злость удерживала рассудок. Холодная бешеная ярость.

Тяжелый сейфовый замок сыто щелкнул, и я вывалилась наружу, чтобы заорать «Пожар» в спящий лестничный пролет.