Блондинка вокруг света или I did it my way

Вообще, наркотики в Гоа – это проблема. Вот вам и тёмная сторона свободы. Я имею в виду настоящие наркотики, выработанные в лабораториях химическим путём, а не какую-нибудь невинную травку. Почти любой ингредиент можно без рецепта купить в простой аптеке. Сколько уже я их видела, этих падений. Сколько человек дорывается до наркотиков и начинает целенаправленно разрушать своё тело и личность. Причём с таким серьёзным видом, как будто это дело их жизни и они выполняют серьёзную миссию. Сколько человек, будучи «на чём-то», разбилось на мотоцикле! Выжившие могут потом сидеть в джус-центре, истекая кровью, со сломанным плечом и дырой в голове. Под героином они не чувствуют боли и выпрашивают деньги на новую дозу. Приезжает нормальный, адекватный человек, а уезжает человеческий объедок, зомби.

Глядя на молоденькую девушку-блондинку с только что сломанной челюстью и льющейся из носа кровью, индус-официант подходит к ней, шлёпает по щекам и говорит:

– Сдвинь ноги, дура. Сколько раз я тебе говорил.

Она послушно сдвигает. На ней надета старая белёсая хламида и никакого нижнего белья. Она постоянно съезжает со скамейки.

– Слава богу, в пятницу у неё самолёт в Санкт-Петербург.

Некоторые циники шутят:

– Вот какой хороший подарочек для родителей вернётся!

Случаются и самоубийства. Наркотики вызывают невыносимую депрессию. По передозу русские на первом месте. Тем в Индии и прославились. «Умом Россию не понять» (Ф. Тютчев).

Сколько путешествую, вижу разное, и могу с уверенностью сказать: «Русские – самые хорошие и самые плохие люди на свете». Ну, вот тяжело найти серединку! «Моя ползучая Россия. Крылатая моя страна!» (И. Северянин). Начинают за здравие, кончают за упокой.

А Индия опасна. Рядом с солнцем и свободой чувствуется какой-то срыв и смерть. Ведь летели в солнечную страну отдохнуть, поправить здоровье, подзагореть, книгу написать.… Вот люди и шутят:

«Сейчас Гоа уж не „торт“».

Но у каждого свой Гоа. Каждый делает выбор сам. Гоа не прощает ошибок. Здесь, рука об руку, ходят романтика свободы и разрушение. Ты можешь научиться играть на музыкальном инструменте, а можешь стать наркоманом и опуститься. Для кого-то диджериду и пляски у костра, а для кого-то – ложка с порошком. Некоторым удаётся совмещать, какое-то время. Выбирай, какой Гоа твой. Нет, не все люди могут совладать с тотальной свободой!

В очередной раз задаю «Будде» глупый вопрос, наблюдая, как он подогревает зелье на ложке:

– Может, бросишь? Зачем тебе это надо? Хватит уже. Пойдём пива попьём лучше.

Как будто героинового наркомана можно убедить такими слабыми аргументами.

– Да ты что. Я же худеть начал. Я же всю жизнь похудеть мечтал, – отвечает он ватным языком, блаженно улыбаясь.

Он больше не закрывает дверь в свою комнату. К нему может прийти кто угодно и забрать что угодно, если это, конечно, не героиновая ложка.

Зелье в ложке над свечой начинает пузыриться.

– Ты же ещё книгу не дописал, – последний, самый сильный аргумент.

– Всё, оставь меня в покое! Ты чё ко мне пристала?! – наконец огрызается «Будда». – Ты мне худеть мешаешь, неужели не понятно?!

Потом, всю ночь, он бродит полуголый по пляжной деревеньке, размахивая индийским флагом, который сорвал с чьего-то мотоцикла, и ватненько напевает «Интернационал». На лице добрая, блаженная улыбка. Знатоки говорят, что это уже и на героин не похоже. Это что-то другое. Кто его знает, героин не героин, а сколько уже народу так загнулось! Всего за те несколько дней, что меня не было на пляже, он потерял около десяти килограммов! Кожа висит на нём складками, как одежда с чужого плеча. Вот я опять собираюсь уезжать на несколько дней и с болью думаю: «Что же от него за эти дни останется?»

Наутро мы заходим к нему в последний раз. Дверь нараспашку, он сидит, развалившись на стуле, подперев голову рукой, и тупо «медитирует» над своей наркоманской ложкой и пакетиками с порошком. Он нас замечает, но удовольствия не проявляет. Наоборот, всем своим видом обозначая неудовольствие, демонстративно начинает готовить очередную порцию. Когда он заряжает этим «ацетоном» шприц, я сую его мобильник в свою гоанскую набедренную сумку.

– Всё, мы пошли. Приятного трипа.

Он бросает на нас раздражённый взгляд:

– Валите.

Решение принято. Звоним папе в Москву. Сдаём его, можно сказать.

– А вы кто?

– Да мы никто, просто соседи.

– А зачем вам это надо?

– Да вот, человека спасти благородно пытаемся.

– А вы какое отношение к этому имеете?

– Да просто живём на одном пляже с ним.

С того конца трубки фонит негативом. Это можно понять. Кому хочется такое услышать? Неловко.

Я пытаюсь оправдываться:

– У нас тут как в пионерском лагере. Весело. Много интернациональных друзей.

Это было неуместно. Молчание. Хорош пионерский лагерь!

– Он нам всем нравится. Парень, вообще-то, неплохой, вот и пытаемся что-то сделать…

Ну, кто мог подумать, что он подсядет? Он казался таким самодостаточным! Никогда не знаешь, как человек отреагирует на наркотик. Я даю папе точный адрес. Он прилетает следующим чартером.