Блондинка за левым углом

Препираться таким образом было бессмысленно, и Дубняк распорядился:

— Позвоните мне сегодня в 23 часа. Получите дальнейшие инструкции. Все, отбой.

И он отключился. «Только бы, — подумалось ему, — эти безумные разговоры не оказались в чьих-нибудь шаловливых ручонках. Ничего, в общем, особенного, но все же…»

* * *

Могучая интуиция, долгие годы служившая Борису Борисовичу верой и правдой, не подвела его и на этот раз. Жаль только, он не послушал ее сурового голоса. Большие дела, как правило, губят мелкие проколы и глупое стечение обстоятельств. Для Дубняка таким, мягко выражаясь, неприятным обстоятельством стала внеплановая проверка, проводимая в этот день службой собственной безопасности. Связана она была с тем, что один из оперативников был изобличен в связях с людьми, которые, по некоторым данным, финансировали известную террористическую группировку. Теперь необходимо было установить, не имел ли он подельников среди сотрудников ведомства.

В девятнадцать ноль-ноль, как и было объявлено, в кабинете руководителя службы собственной безопасности началось совещание по предварительным итогам проверки. Руководитель, пожилой седой человек с прекрасной выправкой кадрового военного, расхаживал вдоль длинного стола, за которым сидели подчиненные. Докладывал эффектный брюнет лет сорока. Говорил он размеренным, спокойным голосом, поочередно задерживая острый взгляд на ком-нибудь из внимательно слушавших коллег и лишь изредка заглядывая в лежащие перед ним бумаги. Завершая выступление, он сказал:

— Факты, которые я только что перечислил, потребуют тщательного исследования, однако уверен, что уже сейчас необходимо наметить комплекс мероприятий, дабы пресечь все на самой ранней стадии.

Руководитель, молча слушавший доклад, произнес:

— Для решения этих проблем создадим отдельную группу. Завтра прошу Тарасова и Григорьева ко мне в девять часов — обсудим детали.

— Если позволите, еще один вопрос, — обратился к нему брюнет и, получив разрешение, продолжил: — Был один странный звонок. Вызываемый абонент находился в нашем здании, однако номер этот зарегистрирован на гражданку Симакову, пенсионерку, 1923 года рождения. Как следует из перехваченного нами разговора, ее номером пользуется, не знаем, постоянно или временно, подполковник Дубняк. У самого Дубняка имеется служебный мобильный телефон.

— Точно он?

— Некая Лайма, позвонив по этому номеру, назвала собеседника по имени и отчеству — Борис Борисович. Кроме того, первоначальная экспертиза подтвердила, что голос принадлежит именно Дубняку.

— Что вас беспокоит? Наличие лишнего мобильного не криминал…

— Разговор был очень странный.

— Точнее.

— Вот, извольте взглянуть. — И брюнет протянул начальнику лист с распечаткой злополучного разговора.

Тот, прочитав, задумчиво потер подбородок и задумался. Потом, обращаясь к брюнету, сказал:

— Не будем делать скоропалительных выводов. Вы отследите разговор, который он назначил на одиннадцать. Потом и решим, как быть. Проконтролируйте все телефоны — домашний, мобильные, ну и вообще…

— Разумеется, — тонко улыбнулся брюнет, который, похоже, ходил в любимчиках у начальника, — все будет сделано.

Ровно в двадцать три ноль-ноль «тот самый мобильный» зазвонил снова. Неслышно включилась записывающая аппаратура.

— Шеф, — сдавленным голосом сказала Лайма. — Группа нуждается в содействии. У нас проблемы.

— Но пока все хорошо, — неохотно поощрил ее Дубняк. — Объект постоянно на виду…

— Шеф, это подтасовка. Объект уже похищен… Скоро у правительства потребуют денег. И наверняка это будет гигантская сумма.

— Ерунда, — отрезал Дубняк. Он сам придумал, что Сандру Барр должны похитить, и, конечно, не мог поверить, что это случилось на самом деле. — Выкупа не потребуют. Живите спокойно, занимайтесь своими обычными делами, если будете нужны — я вас сам разыщу. Приказ — лечь на дно до особых распоряжений!

— Шеф! — крикнула Лайма, обнаружив с его стороны явное недопонимание происходящего. Испугавшись, что он сейчас даст отбой, она выпалила: — Вы должны нам верить! Она въехала в страну под чужим именем, а того типа, который встретил ее в аэропорту, почти сразу убили.

— Повторяю: лечь на дно! — рявкнул Дубняк и прервал разговор.

Уже засыпая, он подумал: в конце концов, приказы не обсуждают. Они хотели получить его инструкции, они их получили. И не посмеют их проигнорировать. Единственное смущало его. Просто выйти из игры может только Лайма. Она вернется к привычной жизни. А Корнеев? Дубняк лично обещал вернуть его в аналитический отдел ведомства. Медведь вообще остается не при деле. У него нет ни пенсии по ранению, ни другого источника дохода. Дубняк рассчитывал, что группу "У" удастся безболезненно ликвидировать в ходе первой же операции, а потом окончательно замести следы. И вот, пожалуйста…

На следующее утро в кабинете руководителя службы собственной безопасности состоялась запланированная на вчерашнем совещании встреча. Подведя итоги, руководитель службы, обращаясь к эффектному брюнету, поинтересовался:

— Что у вас по Дубняку?