Блондинки моего мужа

“Эх, слишком много в последнее время делаю для этих моих “хвостов”. Будто работаю не ради Марии, а ради одурманивания мозгов Лихогону. Черти что!” – обиженно ворчала я, выстаивая очередь за билетами. Городской автовокзал был устроен каким-то загадочным образом: несмотря на то, что автобусы уезжали пустыми, возле касс всегда толпилась агрессивного вида очередь.

Выехав за город, я дождалась нужной развилки и попросила водителя остановить автобус. Родимый Форд терпеливо ожидал меня в заранее оговоренном месте. Приоткрыв дверцу, Георгий включил тем самым свет в салоне. Было видно, как он нервно посматривал на часы. Машина выглядела значительно лучше хозяина.

– Мы куда-то торопимся? – я распахнула дверцу со стороны водительского места, всем своим видом демонстрируя желание немедленно пересесть за руль. Георгий послушно перелез на соседнее сидение.

– Я его раздобыл! – многозначительно сообщил Жорик, будто эти слова объясняли сложившуюся нервную обстановку.

– Поздравляю, – на всякий случай не показывая, что не понимаю о чем речь, заявила я, – А что теперь?

– Теперь всё, – вздохнул Жорик, – Вариантов не остается. Первый шаг сделан. Теперь нужно проникать в офис. Разузнаем план действий Лихогона и тогда уже решим, что предпринимать…

Нехорошее предчувствие охватило меня.

– То есть ты хочешь сказать, что… что забрал у Шурика этот его аппарат для отключения чужих сигнализаций?

– Да. Проник в квартиру, взял ключи от гаража… В общем, совершил кражу, воспользовавшись доверием собственного друга. Нужно скорее провернуть посещение офиса Лихогона, и вернуть прибор, пока Шурик ничего не заметил. У меня душа не на месте, покуда этот прибор у нас. Кроме того, Лже-Кузен, кажется, оживился. Еще и поэтому нужно ускорять события… Наружное наблюдение за Пёсовым установило небывалую активность объекта.

– С чего вообще вы решили устанавливать за ним слежку? Ужас какой-то. Они следят за нами. Мы – за ними. По существу при этом никто ничего не делает…

– Увы, делает. Лже-Кузен сегодня обошел половину нотариусов города. Плюс еще дважды побывал в офисе у Лихогона. Не знаю, уж, что он от них от всех хотел…

– Я знаю, – мрачно вздохнула я. Информация о том, что Пёсов обходил нотариусов, еще больше прояснила ситуацию, – Сегодня ЛжеКузен отдал Лихогону на хранение оригинал завещания Машиного отца. После какого нотариуса он отправился к Лихогону? Тот, наверное, и хранил оригинал завещания. Ужас! Мы на грани полного провала. Настоящее завещание найдено теми, кто категорически против его существования. Подозреваю, теперь оно вряд ли увидит свет.

Георгий молча переваривал услышанные новости.

– Кроме того, – продолжала травмировать психику мужа я, – Я так и не узнала, где находится сейф Лихогона. Только камеру зря поломала… Зато узнала другое. Узнала, что и поздним вечером, и на выходные, нет гарантии, что Лихогону вдруг не стукнет в голову посетить свой офис. Самообразование – штука непредсказуемая.

– Что? – Георгий, кажется, услышал только один единственный факт, – Что случилось с моей камерой?

– Во-первых, она не твоя, а наша, – обиделась я, – А во-вторых, слушать нужно внимательно. Я же сказала – она поломалась.

Георгий потребовал остановить машину и немедленно выдать ему останки любимой техники на рассмотрение.

– Рассмотрение там не поможет, – безжалостно проговорила я, – А для захоронения здесь место неподходящее. Уже ж почти приехали. Подожди уж до дачи-то.

За всеми этими трагедиями, мы чуть было не забыли спрятать меня при въезде на опасную территорию. Георгий вовремя спохватился.

– Стой! Лазутчики Лихогона постоянно шастают вокруг нашей дачи. Увидят тебя, – и все пропало. Иди ложись на заднее сидение.

Я послушно улеглась, и уснула бы, если б Георгий водил машину чуть помягче. Каждая ямка под колесами Форда оставляла трещинки на моем сердце. Я очень любила свою машину.

– Накинь это и беги в дом, – зашептал Георгий мне на ухо, заведя Форд в сад.

Я укуталась с головы до ног старым пледом и, словно восточная Гюльчятай, мелкими шажками засеменила в дом, стараясь не попадать при этом в полосы света, образованные светящимися окнами. В гостиной мое появление вызвало небольшой переполох.

– Стоять на месте, не двигаться! – грозно закричал Темка, направляя на меня табуретку, выставленную ножками вперед, – Кто вы и как сюда попали?

Мария при этом взобралась с ногами на спинку кресла и завизжала. Так, будто увидела не меня, а мышь. Глаза её при этом выражали искреннее любопытство. Я, тоже не слишком нежно относящаяся к грызунам, с опаской оглядела пол. Все было чисто.

– Вы чего? – я, наконец, сбросила с головы этот колючий плед.

– Фу-у-х, Катерина, – Артем опустил табуретку, – Нельзя же так пугать людей… Откуда мы знали, что это ты?

– Будь это не я, табуретка вряд ли спасла бы вас, – ехидно заметила я.

– Не факт, – парировал Темка, – При желании в оружие можно превратить все, что угодно. Даже пояс от туники.