Блондинки начинают и выигрывают

А я? Меня ждет иная жизнь, другие берега. Новые знакомства, новые встречи, новые занятия… Меня ждет домик с видом на море и белая яхта. Лохматые пальмы уже с придыханием шепчут нежности соленому ветерку, ласково треплющему их лохматые метелки. Уже шелестят бледно-зеленые купюры, падая в подставленные ладони, как листья в облетающем саду. Летят, завихряются, шуршат, сталкиваются на лету, взметаются порывом ветра, чтобы через секунду покорно улечься под ноги зеленоватым травянистым ковром…

«Абонент не отвечает или временно недоступен».

Черт побери! Куда запропастился этот оболтус? Вот и корми такого дармоеда. Где он, этот Кеша? В метро? Дома, в коммуналке? Небось дрыхнет без задних ног, а чтобы его не беспокоили, варварски выключил телефон, нарушив строжайшую инструкцию!

Я позвонил жене.

— Дорогая… — произнес вымученно праздничным голосом.

— Да, милый, — отозвалась трубка.

— Я сегодня, кажется, задержусь. У нас выгорела крупная сделка, мы празднуем.

— Ах, я так рада.

— Приеду или поздно вечером, или рано утром, — раздраженно проговорил я. Экая бестолковщина! Чего радоваться, когда ее муж горит синим пламенем? — Собери детей. Возможно, придется кое-куда съездить. Ну, ты понимаешь… Только самое необходимое на первое время.

Молчание на другом конце провода. Вопрос:

— Зачем?

— Мы только недавно говорили об этом. Я тебя предупреждал.

— Но я не…

— Все, после обсудим.

Еще уговаривай эту фрау-мадам! Для ее же пользы делаю, для семейного блага. А все женские журналы виноваты, тупо твердя о пользе собственного мнения. «Домострой» — вот единственная достойная книга. «Жена да убоится» и так далее…

Но где же этот мерзопакостный Кеша? Как сквозь землю провалился!

Я прошелся по комнате. Черт с ним, с этим сыктывкарским придурком, нужно драпать… Подхватив в руки портфель с документами и паспортами (моим и Кешиным), я на цыпочках приблизился к двери.

— Мы поедем вместе, поселимся в одном номере… — донеслось из-за толстой обшивки соловьиное сопрано. — Я думаю, что сегодня, наконец, он решится предложить мне…

Чертова липучка как приклеенная сидела на рабочем месте, самозабвенно тараторила по телефону, закрывая собой путь к свободе. Пройти мимо нее с портфелем в руках и в верхней одежде? Небось сразу же спросит, куда это я направляюсь. Станет приставать, ныть, клянчить, намекать и шантажировать… Но если попытаться силой вырваться из объятий этой хорошенькой удавихи, она немедленно доложит кому следует о моем подозрительном поведении. А потом… Лучше не думать, что будет потом!

Я бессильно рухнул в вертящееся кресло. Нет, мне не вырваться. Пока этот Цербер в ангельском обличье охраняет выход из Аида, путь к свободе блокирован.

Но куда пропал чертов Кеша? До начала торжественного вечера необходимо провернуть нашу фирменную рокировочку. И пусть для этого даже придется заткнуть Алине рот кляпом или отправить ее к праотцам! Я на взводе. Я готов на все.

«Абонент не отвечает или временно недоступен». Черт!..

В мозгу с трудом всплыл номер коммунального телефона. Если этот тип дрыхнет, то я…

— Добрый день, Клавдия Митрофановна, — любезно проворковал я в трубку. — Позовите Кешу, пожалуйста.

Старуха была безумнее мартовского зайца, но обычно ей хватало соображения пару раз стукнуть в дверь, вызывая соседа к телефону.

Всегда, но не в этот раз! Трубка назидательно задребезжала:

— Слова уст беззаконного — неправда и лукавство; не хочет он вразумиться, чтобы делать добро. На ложе своем злоумышляет беззаконие, становится на путь недобрый, не гнушается злом…

— Клавдия Митрофановна, — взмолился я, — очень интересно вас слушать, но как-нибудь в другой раз, в свободную минуту… Сейчас мне позарез нужен Кеша.

— В пустых домах с голыми кровлями — люди с пустыми глазами. Дом их пуст, и на сердце пустынно. Разум их в тумане, а в сердце — зима.

В бешенстве я чуть не укусил телефонную трубку.

Положение спасла любопытная Валюшка, умело вклинившаяся в душеспасительный диалог.

— Алё, хто это? — спросила она низким со сна голосом и злорадно ухмыльнулась: — А Кешки вашего нету, между прочим.

— Где он?

— Смылся! — торжествующе выкрикнула давно оскорбленная в своих лучших чувствах женщина. — Как меня он бросил, как отринул он мою святую любовь, так и тебя, братца своего, тоже надует! Вот увидишь!

— Иди к черту, дура! — рассерженно крикнул я, швырнув трубку.

Еще лезут со своими комментариями…

Я как сыч просидел в кабинете до самого вечера. Молил Бога только об одном — чтобы Алине захотелось в туалет. Но проклятущая девица неторопливо пила чай, без умолку тарахтела по телефону, клацала клавишами компьютера — и не двигалась с места!

Я уже собирался в отчаянии расшибить собственный лоб об стену, как вдруг… Чу! Послышалось еле слышное шуршание за стеной, неземной музыкой раздался цокот шагов в коридоре и…

Путь был свободен! До генерального сбора и отъезда на вечеринку оставались буквально считанные минуты. Этого времени было вполне достаточно, чтобы сбежать.

Я подхватил одежду и портфель, на цыпочках двинулся к выходу.