Блондинки начинают и выигрывают

И сразу же стало ясно: запланированная на вечер операция под угрозой срыва — «четверку» Ефимыча безжалостно «заперли» со всех сторон, ему не выехать. Я озадаченно нахмурился. Бедняга находился в таком измученном состоянии, что, наверное, не додумался бы последовать за мной на такси. А вдруг он махнет на все рукой и отправится домой пить липовый чай или что там пьют простуженные мозговеды? Скорее всего, они ничего не пьют, а просто анализируют свое детство, находят причину ринита в каких-нибудь гомосексуальных играх в дошкольном возрасте и, обсудив саму собой возникшую проблему, легко и изящно вылечиваются от ОРЗ за один сеанс.

Чтобы не потерять «хвост», мне пришлось «заглохнуть» при выезде со стоянки. И, пока Виктор беспомощно сигналил, тщетно взывая к невидимому автовладельцу, я тупо пялился в хитросплетение металлических кишочков под капотом.

Наконец из вечернего сумрака вынырнул владелец раскоряченной поперек проезда «Газели» и лениво отогнал свою машину в сторону. «Четверка» была выпущена из плена и обрадованно рванулась вперед. Посвистывая, я захлопнул капот, будто закончив ремонт, вырулил на Садовое кольцо и медленно поплелся в правом ряду, то и дело бросая озабоченные взгляды в зеркальце заднего вида.

Виктор медленно, как бы нехотя тащился за мной, печально светясь габаритными огнями. Казалось, он раздумывает, не стоит ли прервать хоть на один вечер медицинские наблюдения.

Не давая ученому времени на раздумья, при подъезде к Курскому вокзалу я свернул на обочину и шмыгнул в только что освободившийся просвет между «тойотой» и старым «вольво». За спиной послышался истерический визг тормозов — в поисках свободного местечка «четверка» металась вдоль тротуара, нервно мигая фарами.

Удовлетворенно заметив, что Ефимычу удалось припарковаться неподалеку, я вышел из машины, чуть сгорбился, как бы взвалив на плечи груз забот, и выразительно захромал по тротуару.

Тревожное шмыганье носом за спиной свидетельствовало, что мозговед следует за мной в нужном направлении.

Земляной Вал, как всегда, бурлил автомобилями и праздным народом. Приветливо светились витрины магазинов, плотный поток людей размеренно двигался по тротуару. Я все более и более сживался со своей ролью, так сказать, входил в образ. Кто-то нечаянно толкнул меня, — в ответ я грязно выругался, бурно взмахнул руками и принялся яростно выкрикивать бессвязные угрозы из серии «пасть порву, моргала выколю». Краем глаза отметил, что Виктор внимает моим словоизвержениям издалека. Затем он достал блокнотик и, шмыгнув красным носом, черкнул в него пару фраз.

Торопливые прохожие замедляли шаг и удивленно оглядывались. Их любопытство можно было понять: вполне приличный человек, по виду преуспевающий торговец средней руки, без видимого повода вдруг начинает сыпать грязными ругательствами, толкаться и махать руками. Поневоле в голову придет мысль о внезапном сумасшествии, биче перенаселенных мегаполисов.

Чувствуя внимание благодарных зрителей, я разошелся не на шутку: толкнул в бок какого-то старикашку в волосатом пальто, походя пнул урну (она перевернулась и с металлическим лязгом покатилась по мостовой), огрел кулаком заехавший одним колесом на тротуар автомобиль и вновь разразился хулительной тирадой в адрес всего человечества. Не следовало, однако, перегибать палку: мне не улыбалось провести ночь в «обезьяннике».

Все еще бормоча невнятные угрозы, я направился к дому, где обитал Кеша. Там на чердаке покоился предусмотрительно заготовленный карнавальный наряд — костюм джентльмена, безнадежно опустившегося по социальной лестнице: ватник, штаны дворницкого фасона и видавшая виды кепка-бейсболка.

Пока Виктор самоотверженно боролся с кодовым замком в подъезде, я быстро переоделся и двинулся навстречу ему по парадной лестнице.

Он налетел на меня в полутьме (стекла очков затравленно блеснули).

— Смотри, куда прешь, сволочь! — Я злобно толкнул его в грудь, бедный доктор отлетел спиной к перилам. — Зенки открой, гнида очкастая!

«Очкастая гнида» испуганно обмякла и сползла по стенке, украшенной жизнерадостными надписями полового содержания.

— Вы? Это вы, Александр?.. Какая встреча, — пробормотал он в приступе необоримого изумления. — А я думал, дай зайду… Здесь я случайно, собственно говоря…

Не слушая, я принялся молча спускаться по лестнице.

Неуверенные шаги робко зашуршали за спиной, а легкое бронхитное покашливание означало, что я не оставлен вниманием отважного ученого. Мы молча вышли на улицу.

— Александр, вы меня узнаете? — Виктор не отставал от меня ни на шаг. Надо отдать ему должное, он честно выполнял свой долг естествоиспытателя.

— Отвали, мужик! — Я набрал в рот слюны и демонстративно харкнул ему под ноги.

— Нет, вы действительно меня не узнаете?

Мимоходом подобрав бутылку из-под пива, я деловито сунул ее за пазуху, с намерением сдать в ближайшем ларьке. Затем разглядел в сгустившихся сумерках переполненный мусорный бак во дворе и, хромая, направился к нему, не обращая внимания на интеллигентное покашливание своего спутника за спиной.