Блондинки не сдаются (СИ)

— Это мерзость! Зачем?! — не поняла она, брезгливо передернув плечами. — Какая гадость!

— После твоей исповеди я почитал литературу и пообщался с умным дядей. Это который сексопатолог. Он меня сначала ругал, что я без тебя к нему заявился, но потом остыл и дал кое-какие инструкции.

— То есть ты обо мне растрепал кому-то? — ужаснулась Маша.

— Я консультировался, у тебя непростая проблема, — уточнил я. — Слишком большая ответственность, чтобы взять и просто так бросаться в бой.

— Какой ты ответственный, — съязвила Маша, кутаясь в одеяло. — Плевала я на советы! Никаких игрушек! И консультации мне не нужны!

— Так вот, дядя мне сказал, что сам не смогу. Я подумал и решил, что никто не сможет. Единственный человек, которому ты доверяешь и не боишься, ты сама. Так что сама себя лишишь девственности. А заодно и страха. Я помогу, — открыв дверцу тумбочки у кровати, вытащил оттуда бутылку. — Это тоже поможет.

— Алкоголь? — недоверчиво протянула она и с изумлением уставилась на меня. — Ты хочешь напоить меня, чтобы изнасиловать?

— Это коньяк, глупая. Пара стопок, и ты расслабишься. Сам я ничего не буду делать, все равно не получится.

— У меня все произойдет! — воскликнула Маша, волнуясь. — Я полюблю, и меня полюбят, и страх исчезнет!

— Ты любила Пашу? — задал я вопрос. — По-моему да, если я все правильно понял. И что, со своей любовью он смог?

— Не хватило терпения, — устало ответила она. — Торопился, поэтому не получилось.

— Любовь как алкоголь, — заметил я. — Помогает расслабиться, но проблему не решает. Терпения у меня больше, чем у него.

— У тебя нет сердца, — с горечью сказала Маша. — Никаких эмоций. Уперся как баран и все. Прешь танком к цели. Плевать тебе на меня.

— Ты ошибаешься, — я присел рядом и распаковал коробку. — Это самый маленький размер из возможных. Чтобы не было больно, ты выпьешь и будешь слушаться меня.

— Не хочу, — мотнула она головой. — Все не по-людски, странно, я нормальная! — крикнула она.

— Проблема есть, и она нестандартная, — не стал я спорить. — Честно говоря, впервые с этим столкнулся.

— Ну и оставь меня в покое! Иди чесать спинку Татьяне Викторовне!

— Хочу тебя, — отрезал я. — Если я что-то захотел, спорить бесполезно.

Открыв крышку, я налил полный стакан коньяка и протянул ей.

— Пей залпом и не болтай ерунду. Потом спасибо скажешь.

— Я убью тебя, — стала она размазывать слезы. — Ты урод! Фашист! Садист!

— Пластинку опять заело, — вздохнул я. — Пей, кому сказал.

Маша дрожащими руками взяла стакан и посмотрела снова на меня.

Потом вздохнула и стала медленно прихлебывать. Я не выдержал и рассмеялся.

— Это не компот, а сорокаградусный спирт. Надо выпить залпом, чтобы сразу подействовало.

— Сволочь, — опять ругнулась она, но подчинилась, влив в себя все до капли.

— Теперь другую коробку открывай, — сказал я, подталкивая ей второй подарок.

— Еще один вибратор? — с иронией выдала Маша. — Веревки какие-то?

— Белье специальное. Надень.

— А как это можно одеть? — растерялась она, разглядывая бюстгальтер и отрывая ценник. — Я не смогу.

— Даже одевать тебя придется мне, — я выхватил у нее вещи и полез под одеяло. — Чего закуталась, как монашка.

— Зачем все это нужно? — не понимала Маша. — В смысле я уже раздета. А ты хочешь нацепить на меня трусы.

— Одежда поможет мне достичь результата без проникновения, — пояснил я. — Усиливает возбуждение. Теперь понятно?

— Какой предусмотрительный, — нахмурилась она. — Надежды на альтруизм нет.

— Точно, я эгоист, — с этими словами я вытащил ее за ногу и усадил к себе на колени. — Мне нравится процесс одевания и раздевания.

— Купи себе резиновую куклу и балуйся, — глаза Маши были совсем рядом, от нее пахло спиртом и шампунем, щеки покраснели от волнения, в глазах блестели чертики.

— С тобой интереснее, — выдохнул я, водя носом по ее груди и помогая натянуть бретельки бюстгальтера. — Голова не кружится?

— Не дождешься, — облизнула она свои губы.

Я провел пальцем по ее позвоночнику и притянул к себе.

— Я умею ждать, принцесса. Надо еще выпить.

— Хватит, — не согласилась она. — Я почти пьяна.

— Недостаточно. Когда перестанешь ругаться и критиковать, поверю.

Протянув ей второй стакан, я усадил Машу на краешек кровати и присел, чтобы помочь одеть трусики.

— Смелее, — подбодрил я, раздвигая ей ноги и натягивая нижнее белье.

— Как все странно, — вздохнула она, но не стала спорить, залпом выпила и грохнула пустой стакан на тумбочку. — Все! Я готова сама себя насиловать, — выдавила дурочка заплетающимся голосом.

Утром я проснулась с головой, в которой гудел паровоз. Во рту все пересохло, и отчаянно хотелось в туалет. С трудом разлепив глаза, я попыталась встать и наткнулась на его взгляд. Андрей, лежа на подушке, разглядывал меня и улыбался.

— Мне плохо, — прохрипела я, сползая к краю кровати. — Надо в ванную и воды.

— Ты выдула бутылку коньяка, алкашка, — рассмеялся он, резво вскакивая с кровати. — Давай помогу, — подхватил меня на руки и понес как ребенка.

— Смутно все помню, — пожаловалась я, обнимая его за шею. — Это ты меня споил, негодяй. Заставил пить.