Блондинки тоже не промах

– Что-то случилось? Ты расстроился из-за слов преподавателя? – поинтересовалась у жениха, взяв его за руку.

– Не совсем. Меня больше волнует вопрос, с кем же он успел пересечься? За что так ненавидит драконов? То, что именно ненавидит, видно невооруженным глазом, – выдал Итиар, глядя перед собой в одну точку.

– Но, как он правильно сказал, по одной особи нельзя оценивать всю расу, – протянула я.

– Нельзя, но лучше же убеждать в этом других, не замечая за собой, – отозвался Гиэр. – И я тоже склоняюсь к мнению, что он встретился с отвратным драконом, а таких я не много знаю.

– Может, с тем, кого изгнали? Уж он-то точно не стал бы заморачиваться моральными принципами, – вздохнула я. – А сейчас выкидывай из головы все негативные мысли, у нас менталистика. Вроде сегодня нам предстоит работать с защитой против ментального внушения.

– Ты права, надо и правда выкинуть из головы магистра с его ужасной лекцией. Ментальная магия не терпит отвлечения, – натянуто улыбнулся жених.

Время турнира неуклонно приближалось. Я постоянно дергалась от волнения и переживаний. Верта только усмехалась, наблюдая за мной. Несколько раз пыталась успокоить, завлечь в «Поющего дракона», но я отмахивалась, мне нужен был трезвый ум. Каждый вечер я пропадала в библиотеке, отыскивая старые заклинания, которые могли бы пригодиться на турнире.

Со всей этой суматохой мы с Итиаром виделись лишь на занятиях. Времени на уединение не оставалось. Я стала скучать по его ласкам, по поцелуям. Но каждый из нас был все время занят или находился в компании однокурсников, а там особо не помилуешься.

От практики на кладбище нас освободили. Шервэ посчитал, что тренировки нам намного нужнее, а с умертвиями мы можем и потом пообщаться и наверстать упущенное, к тому же нам уже определили полевую практику в лесах Тарнави, где участились случаи поднятия мертвецов.

За три недели до турнира я все-таки не сдержалась. Верта, как часто случалось, отправилась на три дня на полигон. Я за несколько минут до отбоя взяла свои вещи, приготовленные на завтра, и отправилась в комнату Итиара.

– Лиза? Что-то случилось? – забеспокоился жених.

Я тепло улыбнулась:

– Случилось. Я соскучилась. Поэтому сегодня останусь здесь, с тобой. Надеюсь, ты не против.

Вместо ответа Итиар стремительно преодолел расстояние между нами, сжал меня в объятиях и поцеловал. Страстно, порывисто, собственнически сминая губы. И мне это нравилось. Я отвечала с не меньшим пылом. Как же мне этого не хватало!

Спать в эту ночь мы легли под утро. Засыпала я счастливая и умиротворенная. В данный момент во мне бушевала сила, способная сокрушить все преграды на своем пути. Судя по довольному выражению лица, жених испытывал такие же эмоции.

Снилось мне вообще непонятно что. Свет сходился с тьмой, однако в настоящей борьбе или в шуточной потасовке – я не смогла определить. Знала одно: мне предстоит выбор. Но в чем? Как это выяснить?

– Лиза, мы можем опоздать на прорицание, – ласково целуя, произнес Итиар.

Ох! О такой побудке можно только мечтать. С каким удовольствием я бы еще понежилась в кровати. Но надо было вставать. К тому же я собиралась сегодня поговорить с магистром Сотишем по поводу своих снов.

За два с половиной года мне многое виделось, но истолковать не удавалось. Да и шар на занятиях каждый раз показывал отсутствие дара предвидения. Но как тогда объяснить, что многое из моих видений сбывалось? Сложная загадка, ответа на которую никто не смог дать. Вот и сегодня я намеревалась уточнить у преподавателя, о каком выборе шла речь в моем сне. Хотя чувствую пятой точкой, мне снова ничего путного не скажут, а потом только повздыхают и посетуют, какая я неправильная.

– Лиза? Ты с утра чересчур задумчивая. – Итиар смотрел в упор, пытаясь прочесть мои мысли.

– Не могу понять значение сна, – честно призналась в ответ. – Выбор света или тьмы? Но мы, некроманты, изначально темные. Так при чем здесь свет?

– Дорогая, вот чем ты слушала лекции? – попенял жених. – Наличие в нас тьмы не означает, что мы… хм… злодеи. Можно быть носителем темной сути, но нести в мир свет. То же самое противоречие случается и со светлыми. Фанатики своей веры зачастую переходят черту, решаясь на убийства, и тем самым очерняют душу, но сами искренне полагают себя служителями добра. Какой выбор будет дан тебе, сложно сказать. Но я буду рядом и помогу в случае чего.

– Вот об этом я и не подумала. Как-то привыкла разграничивать свет и тьму, а лекцию и правда пропустила, поэтому сейчас в еще большей прострации относительно своего сна. Если в нас изначально заложено две сущности, то зачем мне делать выбор? – Я даже остановилась и застыла, размышляя.

– Выбор может быть разным, – серьезным тоном поведал жених. – Я ведь тебе говорил о светлых фанатиках? Это их выбор – перейти на темную сторону, защищая свет. Парадокс? Согласен, но это их решение. Может, нечто подобное случится и у тебя.

– Ага, из милой и доброй Лизы получится злобный монстр, который крушит все на своем пути, – не сдержала я усмешки, подмигнув парню.