Blood sweat & tears, Pt.2 (СИ)

— Теперь ты знаешь, как я себя чувствую рядом с тобой, — отшутился снова Тэён, хотя шутки в этом было мало. Он чувствовал, как по сосудам колесила её кровь, а на языке до сих пор распускался сладкий вкус. В висках долбилось желание снова припасть к источнику, осушить, потом восстановить и повторять так по кругу тысячу раз. Правда, ещё он знал, что стоит так сделать, и он уже никогда не сможет остановиться.

— Я не шучу.

— Послушай, — тяжелый вздох, — хладнокровные убийцы не говорят об этом, они не пугаются подобных мыслей, а просто следуют им. Ты испугалась, пусть и с опозданием, но ты осознала и прочувствовала свою ошибку. Запомни эти ощущения и воспроизводи их каждый раз, когда снова почувствуешь желание убивать.

И Со шумно выдохнула, и Тэён увидел, как облегчение коснулось её потускневшего лица. Он в очередной раз удивлялся ей: столько пережила, столько кочек на своем пути преодолела, давно должна была уже закостенеть и настроить внутренний фильтр, но нет — всё та же открытость, широкий эмоциональный диапазон и нужда в поддержке близких людей. Она снова, не стараясь, рушила его границы и стены, которые он выстраивал по кругу против неё. И Со взобралась к нему на колени, обнимая совершенно обыкновенно его, ногтями царапая кожу на шее и шепча о том, как рада, что он вернулся.

Тэён думал только о том, что хочет её…что? У него есть варианты, конечно, но нужно было определиться с очередностью. Он отодвинул девушку от себя, заглядывая в её глаза.

— Ты сказал, что хочешь, чтобы я пришла к тебе сама, — осипшим в миг голос объясняла ему ведьма. — Я пришла не с обещанием вечной любви, а с обещанием вечной дружбы и одного единственного поцелуя, потому что я считаю, что мы оба в этом нуждались уже очень давно. Пора поставить точку, не запятую или многоточие, а именно точку, и лучше пусть эта точка будет сладкой.

— Закрываешь гештальты и начинаешь жизнь с чистого листа? — хмыкнул Тэён, рассасывая горечь и пытаясь всё перевести в шутку. Всё его самообладание сейчас уходило только на то, чтобы ничего не натворить. Ничего с ней не сделать.

— Надеюсь, и ты тоже закроешь один.

И Тэён, приближаясь к ней, обещал себе выстроить новые стены крепче, выше, пустив по периметру ток, но позже. Сейчас, когда И Со пришла к нему сама, он не мог не открыться, поддаваясь давно засевшему желанию. Он уже знал, какая она на вкус, но вот какая она, когда без желания отомстить или опьяненная кровью — нет. Мягкая, сладкая, теплая, уютная. Поцелуй с привкусом финала одного конкретного жизненного этапа и обещанием нового, но по-настоящему живого. Она обнимала его за шею, обводила его губы языком. Позволяла Тэёну скользить ладонью по спине, цепляясь за выпирающие лопатки, и пробовать-пробовать-запоминать на вкус. Они оба понимали, что дальше только один конкретный вектор отношений, как минимум, в ближайшую тысячу лет.

— Я хочу, чтобы в следующий раз ты пришла ко мне также по доброй воле, но уже с желанием никогда не уходить, — запыхавшись и с трудом себя отрывая от её губ, прошептал Тэён.

И Со, которая всегда отрицала их близость, всегда пряталась за кирпичной стеной толщиной в километр. И Со, которая стала его семьей и доверила ему свою жизнь, больше не уходила от ответа и не ершилась. Она коротко кивнула, вызывая у него улыбку своим румянцем на щеках.

— Я — Ли Тэён — отпускаю тебя — И Со — и объявляю закрытой твою магическую клятву.

***

Чимин не задавал вопросов, хоть и крутилось их в голове миллион. Например, какого черта? Юнги выволок его из комнаты Хосока, затащил туда Чону с мертвой девчонкой и заперся. Ни тебе «Мне нужно время» или «Я сейчас его подлатаю, закрой глазки только». Ничего. Чимин, мягко говоря, недоволен.

Будь его воля и Хосок в сознании, он бы уже давно спустил всех своих собак с поводков и преподал урок И Со, а потом направил бы их на Тэёна с Юнги, которые играли в рыцарей, да только совсем позабыли синхронизировать свои действия. Вечно у них всё через одно место и никогда по-нормальному. Чимин прошипел что-то нецензурное и, ударив ботинком по двери, вышел на искореженный задний двор.

И Со стояла на краю поляны перед густым лесом, завернутая в плед. Сейчас, когда она была так близко и никуда не пряталась, Чимин вдруг почувствовал, как весь его гнев, направленный на неё, схлынул черной водой. Не осталось ничего, только пузырящиеся остатки у ног. Он тихо подкрался к ней со спины и обнял, укладывая подбородок на девичье плечо.

— В следующий раз я что-нибудь тебе откушу, — беззлобно пригрозил перевертыш.

— Если такое ещё раз произойдет, то я сама себе что-нибудь откушу, — и Чимин не сомневался — она откусит. Он лишь сильнее прижал её к себе, стараясь через объятия передать ей сил, потому что слова у него уже очень давно кончились.