Blood sweat & tears, Pt.2 (СИ)

Заветная зацепка поддалась их усилиям и полностью перекочевала в измерение гостиничного номера. Тяжело дыша и прижимая к себе большой кусок ткани, ведьма произнесла заклинание, и пространство комнаты будто кто-то заштопал и вернул ему исходные настройки.

Взгляд И Со мазал то по расшитой золотыми нитями ткани, то по собственным черным рукам, которые в некоторых местах покрылись мелкими волдырями-ожогами. У неё не было сил подниматься или отодвигаться, тем более что после двухчасового ритуала тэёновская грудь казалась ей самой удобной вещью в мире. Девушка облизала пересохшие губы и через силу поднесла ткань поближе к лицу, чтобы разглядеть узор.

Золотые нити складывались в иероглифы, а они, в свою очередь, превращались в замысловатый, но до ужаса знакомый узор. Однажды она уже видела похожую накидку, видела похожий узор и знает его значение: такие вещи носили старшие мужчины в семье Мин. И Со показалось, что сердце в грудине сдавило железным кольцом, дышать вдруг стало невозможно, а шестеренки в голове хаотично двигали механизмы, стараясь выдать хоть какое-то логичное объяснение находке.

— Ты знаешь, чье это? — тихо спросила девушка, не поворачивая головы, чтобы Тэён точно не смог увидеть её озадаченности и испуга.

— Нет, — задумчиво протянул вампир, забирая у неё находку. — Знаю одно: эта вещь не принадлежит человеку, которого я ищу.

И Со фыркнула — она это и без него знала. Она отлично знала, кому эта вещь принадлежит, а ещё она была уверена, что Тэёну об этом нельзя рассказывать. Ей нужно разобраться с этим первой, а потом уже решать, что рассказывать вампиру, а что утаивать от него.

Собрав последние остатки сил, она подобралась и развернулась к нему, чтобы разыграть привычный спектакль и показать свои иголки.

— Получается, я два часа горбатилась тут зря? — губы сжимаются в тонкую линию, изображая недовольство. — Руки себе спалила, артефакт почти разрядила, и все для того, чтобы ты мне сказал вот это?

Для большей театральности ещё можно было бы начать заламывать руки, надувать обиженно губы и топать ногами, но сил на это не было. Так что Тэёну приходилось наслаждаться уставшей, но очень недовольной версией И Со.

— В следующий раз используй свою «дурилку» для таких фокусов, — она даже не старается вложить побольше яда в свои слова, просто поднимается и устало плетется в свою комнату, забирая накидку. — Попробую потом ещё поколдовать над ней.

— Спасибо, чаги, — расплывается в теплой улыбке Тэён, который стоически снес все нападки ведьмы.

И Со позволяет себе громко выдохнуть, только когда оказывается в номере. Выдох переходит в протяжный, но тихий стон. В голове одна идея лопается за другой, словно мыльные пузыри, пока сердце продолжает сдавливать стальной обруч. От чего-то она уверена — накидка принадлежит Юнги, не его отцу или деду, а именно Юнги. Следующее, в чем она уверена, кстати, против собственной воли, это в том, что девушку, которую ищет Тэён, что-то связывает с Юнги.

Или кто-то очень хочет, чтобы она так думала.

Она себя убаюкивает этой мыслью, обнимая и прижимая к себе накидку. И Со проваливается в тяжелый и глубокий сон, выбраться из которого сможет не скоро.

***

И Со находит себя в темном углу просторного помещения. На другом конце зала замысловатый алтарь, возле которого толпилось четверо мужчин и одна девушка. Она не может разглядеть их лиц, как и подобраться к ним ближе, но может услышать их разговор.

— Если мы не устраним её сейчас, то накликаем большую беду, — монотонно вещала девушка в темной мантии с капюшоном. — Я понимаю, что звучит это всё очень дико, в конце концов, она нам всем дорога… но мы должны это сделать, чтобы защитить все сообщество.

— Ты предлагаешь убить Принцессу? — незнакомый мужской голос резал на куски воздух между компанией.

— Она заодно с Тэёном, именно она помогала ему во всех делах, что творились последний год. Мы и за меньшее убивали, — отозвался уже более знакомый голос, в котором читались только оголтелая боль и разочарование. — Но мы должны сделать всё тихо и безболезненно, это ведь И Со.

Не произнеси парень вслух её имя, то ведьма бы и в жизни не смогла догадаться, что это был Чонгук. Её родной и близкий Чонгук, который собирался убить её тихо и безболезненно. И Со машинально прикусила нижнюю губу, но ничего не почувствовала, кроме желания завыть, но она знала, что это бесполезно — они её не услышат. В конце концов, они всего лишь во сне, который может когда-нибудь исполниться.

— Я согласен с Чонгуком, — отозвался рядом стоящий мужчина. — Она не должна мучиться.

— Я все сделаю сам, — гулкое эхо мужских слов отразилось от И Со, ей показалось, что она сползает по стене, но она стояла на месте.

Она стояла и не имела возможности закричать в голос так громко, чтобы они обернулись и посмотрели на неё. Нет, она хотела, чтобы именно он — Юнги — обернулся и взглянул.

***