Blood sweat & tears, Pt.2 (СИ)

И Со смотрел без страха, наоборот — с вызовом, будто бы спрашивая его «ну и что ты мне сделаешь?». Она прикусила нижнюю губу, стараясь удержать в себе стон, когда мужские пальцы пробрались за кромку бюстгальтера и ущипнули за сосок.

— Накажи меня, — ведьма обожгла своим дыханием его ухо, оставив влажный след на мочке.

— Значит, не отрицаешь, что позволила ему лишнего?

— Может быть, я сделала это специально? — она стянула с него толстовку, откидывая вещь в дальний угол, и вернулась к его шее, ведя по ней языком вниз. — Может быть, я так сильно хотела, чтобы ты меня наказал?!

— Ну, и как мне тебе отказать? — тяжелый, масляный от желания взгляд обжег ведьму.

Они синхронно скинули обувь, и Юнги подхватил её на руки, чтобы после бросить на кровать и придавить своим весом. Его рука пробралась под юбку, пока губы оставляли влажные следы на плоском животе девушки, предварительно задрав кофту. И Со гнулась дугой, поддаваясь его ласкам навстречу, норовила обнять его ногами, лишь бы прижаться сильнее — ей не хватало касаний, ощущений его рядом, внутри и прямо сейчас.

Юнги считывал её импульсы, вдавливая девушку сильнее своим весом. Поцелуи то и дело переходили в укусы, язык оставлял то тут, то там влажные дорожки. Одежда уже была полностью снята, когда он, подхватив рукой её ногу под коленкой, впился в её губы, упираясь членом в неё. И Со жалобно захныкала, прося о большем — внизу живота возбуждение скручивало всё в тугой узел до боли, но Юнги наказывал. Он не входил в неё, не касался пальцами, лишь губами и языком, изредка скользя по чувствительному месту членом.

В какой-то момент сладкая пытка стала общим наказанием, и Юнги уже едва держался, чтобы не сорваться. Его самого прошибало от загривка и до поясницы острой необходимостью ощутить родное тело.

— Попроси, — утробное мужское рычание раздалось в районе её живота, когда кусал кожу под ребрами. — Ну же, И Со, тебе надо всего лишь попросить.

Снова скользнуть между влажных складок, так и не войдя, Юнги припал к её шее, оставляя красочный засос. Он нарушил собственное правило и всё же коснулся пальцами, но лишь для того чтобы толкнуть к черте или же за неё. Ладонь легка на грудь и сжала её, скользнула ниже по талии, пробралась под спину и смяла ягодицу.

— Только скажи, и я прекращу эту пытку — всё в твоих руках, чаги.

— Юнги-я, — жалобное и сдающееся имя слетело с девичьих уст. — Пожалуйста, умоляю — войди в меня, я хочу почувствовать тебя внутри. Я так скучала.

И разве он вправе ей отказывать?

Юнги послушно вошел в неё на всю длину, замирая на громком выдохе облегчения. И Со застонала, подаваясь ему навстречу и сжимая пальцами его кожу по бокам. Внутри неё было привычно горячо, влажно и туго, до белых кругов на изнанке век узко. Ему хотелось жалобно заскулить, словно верный пёс, броситься к её ногам и умолять никогда его больше не оставлять. И к черту всё на свете, он сложит весь мир, если надо, уничтожив половину, но лишь бы к её ногам, чтобы ещё хоть раз поймать губами этот горячий вдох и услышать «я так скучала».

Толчки внутри неё размеренные, чтобы можно было целовать её всюду, трогать и снова целовать, целовать, целовать. А потом срывается хриплый шепот и закрывать в ней нежности и тоску, что скопились в нем за эти шесть месяцев.

— Люблю тебя, бесконечно. Я думал сдохну тут без тебя, даже вздохнуть не мог.

И снова толчок сильный, на громком выдохе, почти стоне. Пальцы крепко сжимают кожу на ребрах и затылке. Нос мажет по щеке, она обжигает его скулу стоном.

— Я убью за тебя любого, оторву голову Тэёну, если понадобится, лишь бы он никогда больше на тебя не смотрел.

Толчок резкий, размашистый, до болезненного импульса внутри их разгоряченных тел. Она держится за плечо, кусает свои губы до крови, оставляет на ключицах красные отметины и стонет. Бесконечно много стонет под ним и для него, срывая его крышу окончательно.

— Ты, — снова резкий толчок, — моя. Моя. Чаги. Слышишь?

И она настолько в ощущениях перед оргазмом, что может ему только кивнуть, а потом снова сорваться в хриплый и сдавленный стон. Тело выгибается, льнет ближе к такому же влажному от испарины и телодвижений. Она помогает ему и себе, двигаясь бедрами навстречу, насаживается сильнее, острее, сминая в гармошку простынь.

И Со кончает громко, когда он давит на клитор пальцами, совершая круговые движения. Она почти что кричит, сжимаясь вся изнутри кусая его за ключицу. Юнги не останавливается, лишь переходит руками выше, хватая за талию, и окончательно отпускает педаль своего внутреннего тормоза. Движения внутри неё резкие, сильные, размашистые, он врывается в неё жадно. В своем желании обладать полностью доходит почти до исступления, забывая о том, что она хрупкая слишком и завтра останутся синяки от пальцев; забывает, что она разнеженная оргазмом и толкается в неё сильнее, доводя удовольствие до грани с болезненным.

Юнги выходит резко, чтобы кончить на её бедро, а после уткнуться головой в грудь и лежать так бесконечно, пока дыхание у обоих не придет в норму.