Блу (ЛП)

— Так закрытый человек. Простой парень. Он ходит на учебу, играет в футбол и ездит на каникулах домой. Хочешь знать, со сколькими девушками он разговаривал за три года нашего знакомства?

— Со сколькими?

— С одной. И знаешь, кто это?

— Я. — Я откусываю пиццу. — Он что, гей?

— Так — гей? — заливается безудержным смехом Ной.

— Ну а что? У меня отличная грудь. — Я переставляю пиццу на диван и обхватываю ее руками. — Да я сама предложила себя этому парню.

— Блу, ты даже не представляешь, как Так уже перед тобой раскрылся.

— Тогда почему он такой спокойный и сдержанный? И боится меня?

— Я не могу…

— Рассказать этого тебе, — заканчиваю я за него. — Терпеть не могу ваше чертово футбольное братство.

— Это называется настоящая дружба, Блу. Я люблю Така как брата и вижу, что ты особенная для него. Я просто не знаю…

— Не знаешь что?

В этот момент открывается дверь ванной комнаты и разговор приходиться прервать. Я внимательно наблюдаю за коридором в надежде увидеть полураздетого Така, но он слишком быстрый.

ГЛАВА 11

— Это была хреновая подача!

Меня будит чей-то громкий голос. Я открываю глаза и вижу, что по телевизору через MacBook Така идет футбол. Судя по всему, я наелась пиццы, выпила пару банок пива и заснула под разговор Така и Ноя о футболе. Еда, конечно, была совсем не диетической, но мне наплевать.

Каким-то образом мне удалось свернуться на диване в клубок, используя бедро Така как подушку. Мысленно я проклинаю себя за пробуждение, потому что мне не хочется менять позу.

— Прости, — произносит Так, поглаживая меня по ноге.

— Который час?

— Десять.

Ной встает и показывает на экран, поставленный на паузу.

— Видишь вон того сукиного сына? Вот кого тебе нужно обойти на открытии сезона.

— Без проблем, если только ты не будешь пасовать через все поле.

— Да пошел ты. — Ной выключает телевизор. — Блу, твой телефон сходит с ума.

— Где он? — бурчу я в полусонном состоянии.

Моя голова оказывается зажатой между бедром и стальным прессом Така. И я совсем не против.

— Вот. — Так отдает мне телефон, и я переворачиваюсь на спину. На экране куча недовольных сообщений от Софи.

— Все нормально? — спрашивает он.

— Да, просто моя соседа по комнате злится. Забавно, что она вообще в курсе, что я ушла. Обычно ее не бывает дома. Никогда. Она постоянно где-то трахается с Лэйном.

— Значит, ты сидишь в общежитии одна?

— Нет, с мягкими игрушками.

— Очень смешно, Блу.

Я откидываю голову и смотрю ему в глаза.

— Нет, я хожу на лекции, потом тренируюсь в зале и три часа с чирлидершами, ужинаю, делаю домашнюю работу и иду на пробежку. В комнате я только сплю.

«И тоскую по тебе и нашему поцелую», — хочется добавить мне.

— Джей переживает за тебя.

— Знаю. — Я закатываю глаза и быстро печатаю ответное сообщение Софи.

— Тебе нужно немного сбавить темп.

— Кто бы говорил. Уверена, твой день ничем не отличается от моего. Так что я могу сказать тебе тоже самое, Так.

— Ты такая упрямая.

— Не упрямее тебя.

В тихой, тускло освещённой гостиной раздается звонок мобильного. Я вопросительно смотрю на Така.

— Это мой, — отвечает он, доставая его из кармана.

— Ты можешь ответить.

— Не, все нормально.

Как только Так отключает громкость на телефоне, я продолжаю наш диалог.

— Так?

— Да? — отзывается он, но я вижу, что его отвлекает звонок.

— Спроси какая часть дня у меня самая любимая.

— Блу Уильямс, скажи мне, какая часть дня у тебя самая любимая? — подняв бровь, спрашивает Так.

— Ночные пробежки. Во время них, я ощущаю себя свободной и счастливой. Это единственное время суток, когда меня наполняет чувство законченности и совершенства. — Я кладу ладонь на щеку Така. — И это благодаря тебе.

— Блу, я…

Я прижимаю палец к его губам и качаю головой, не желая слушать оправдания, после чего встаю с дивана.

— Спасибо за то, что покормил и надрал за меня задницу тому парню.

Я засовываю ноги в теннисные туфли и ищу взглядом сумку, которая оказывается лежащей на краю дивана. Не обращая внимание на Така, я подхожу и, схватив ее, направляюсь к выходу. Но как только открываю скрипучую дверь, моя спина оказывается крепко прижатой к груди Така. Он что-то ворчит мне в ухо, а потом тащит к себе в спальню и, выключив по пути свет, укладывает на кровать. В комнате раздается голос Эда Ширана¹⁴, и слова его песни как нельзя более идеально подходят к этой ситуации.

— Только не разбей мне сердце, Так.

— В этом будешь виновата только ты сама. Я ведь говорил тебе держаться от меня подальше, Блу.

Я поднимаюсь на локти и наблюдаю за тем, как его едва различимая фигура движется по комнате. Как только на меня опускается тело Така, я забываю обо всем на свете: о чирлидерстве, университете, планах и жизненных целях. А когда губы Така накрывают мои, я начинаю с одержимостью целовать его, зная, что здесь нас никто не застукает.

Я жадно глажу его по спине, а мои губы впитывают в себя его вкус. Так возбужденно вжимается в меня, и я издаю блаженный стон.

— Без рук и прикосновений, Блу.

Он хватает меня за руки и поднимает их над моей головой.

— Почему?

— Ты хочешь этого или нет?