Но шум в дверях... Вошла — не то богиня,Не то царица... фея, может быть!..Движенья, поступь, взор — в ней все гордынейИ силой дышит, словно победитьОна пришла... Княгини и графини —Пред ней померкло вес! Не отразитьНи красоты се, ни обаяний,Ни блеска, ни ума, ни чарований!Наряд се как облако парит,На ней горят алмазы дорогие;Глаза горят жарчей и жар ланитСливается с их блеском; снеговыПлеча и руки тверды как гранит,Прозрачны как янтарь, а шелковыеГустые косы улеглись с трудомНад мыслящим таинственным челом.Как хороша!.. Она, по крайней мере,Не жертва, не страдает, не грустна?Она?! Любви словам, мольбам поверя,Свою любовь дала за них она.Бесстрашно, не хитря, нс лицемеря,Любила, всей душою предана,Восторженно и свято, так сердечно,Что страсть свою считала вековечной.А он такой любви не понималИль, просто цену знать ей не умея,Он счастьем невзволнованным скучал;Над ним оно лежало, тяготея,Как плен, как цепь. Но он пред ней молчал...В нем не было ни истого злодея,Ни полного героя. Нет, увы!Едва ль нашли б в нем человека вы!Он променял любовь души высокойНа чувственный и мелочный разврат:Он пал... так непростительно глубоко,Так низко, что взглянуть, не смел назад,На прежний рай, на свой Эдем далекий,Где херувимом у запретных вратМинувшая любовь его стоялаИ грешника безмолвно отвергала.Она?.. —Она стерпела!.. Бог послалНа то ей сил!.. Иль слабою женоюКак трость она склонилась — и обвалПронесся над поникшей головою...Короче, сон блестящий миновал,Она очнулась, — нищая душою,Пред пепелищем тщетных чувств своих,Расхищенных надежд и грез пустых.И не легко ей было!.. С испытаньемНе скоро примирилася она:Не раз своей тоской, своим страданьем,Бессоницей своей оглушена,Конец и смерть звала она желаньем...Недавно на окраине окна,Готовая упасть, она стояла...Молчанья чутким ухом ожидала...И броситься хотела... Но тогдаНа улице вдруг чей-то голос шумныйГульливо рассмеялся... От стыдаОпомнилась она... Тоски безумнойЕй совестно вдруг стало, — и когдаВзглянула вниз, невольно, неразумно, —С товарищем узнала там его,Хмельного... Не видал он ничего!..И нынче, в первый раз со дня разлуки,Они должны здесь встретиться, сойтись;И для того терзающие мукиВ груди ее мгновенно улеглись;И для того следы забот и скукиС лица ее исчезли, и зажглисьЕе глаза, мечты, тщеславье, воля —И слез своих она не помнит боле!..Нет! Помнит их!!. Затем, чтоб отомстить,Чтоб показать спокойное презренье,Чтоб пред собой, пред светом искупитьНапрасное, слепое сожаленье!..Сегодня бал! А завтра, может быть,Она проснется в горе и волненье...Но здесь она должна блестеть, сиятьИ в прах его без милости попрать!..