Блудный сын

Хотя до счастья еще далеко, эксперименты эти вызывают у него чувство глубокого удовлетворения. И Рэндол идет, идет, идет вперед, наконец-то получив возможность распробовать, какой он, вкус свободы.

Наступила ночь, но даже в темноте, даже в проулках, в этом мире, раскинувшемся за стенами «Милосердия», больше видов, больше звуков, больше запахов, чем он может вобрать в себя, не впадая в панику. Поэтому он не смотрит ни вправо, ни влево, идет, уставившись на тележку, которую катит перед собой, вслушиваясь только в стук колес.

Он продолжает двигаться.

Тележка – та же полоска кроссворда из клеточек, только на колесах, и в ней не просто пакеты с алюминиевыми банками и стеклянными бутылками, но и его надежда на обретение счастья, его ненависть к Арни О’Коннору.

Он продолжает двигаться.

Глава 92

В домике с фигурками единорогов на воротах и окнами, с вырезанными на синих ставнях звездами и полумесяцами, Кэти Берк сидела на кухне, читала роман о королевстве, где правили бал маги и колдуны, ела миндальные пирожные и пила кофе.

Уголком глаза заметила движение, повернулась и увидела Джонатана Харкера, стоящего в дверном проеме между кухней и темным коридором.

Его лицо, обычно красное от солнца и злости, стало белее мела. Со встрепанными волосами, весь в поту, он походил на малярийного больного.

Хотя глаза его дико сверкали, хотя руки непрерывно ощупывали футболку, заговорил он кротко и обаятельно, с интонациями, которые совершенно не вязались с его внешностью и внезапным появлением в доме без приглашения: «Добрый вечер, Кэтлин. Как поживаете? Заняты, я уверен. Как всегда, заняты».

Подстраиваясь под его тон, Кэти спокойно положила в книгу закладку, закрыла ее, отодвинула в сторону.

– Все могло пойти не так, Джонатан.

– Возможно, и не могло. Возможно, для меня не было никакой надежды.

– В том, что все так обернулось, есть доля моей вины. Если бы мы продолжили наши беседы…

Он вошел на кухню.

– Нет. Я слишком многое прятал от вас. Не хотел, чтобы вы узнали… какой я.

– Я просто показала себя никудышным психиатром.

– Вы – добрая женщина, Кэти. И очень хороший человек.

Странность этого диалога, ее самобичевание, его лесть, бросались в глаза, и Кэти лихорадочно думала о том, к чему может привести эта неожиданная встреча и как ей должно себя вести.

Но тут вмешалась судьба: раздался звонок.

Она посмотрела на телефонный аппарат.

– Я бы предпочел, чтобы вы не брали трубку, – сказал Харкер.

Она осталась на месте, решив не противоречить ему.

– Если бы я настояла на том, чтобы вы приходили ко мне на беседы, то могла бы распознать признаки того… что вам грозит беда.

Третий звонок.

Он кивнул, на лице появилась вымученная улыбка.

– Могли бы. Вы такая проницательная, такая понимающая. Вот почему я боялся говорить с вами.

– Почему бы вам не присесть, Джонатан? – Она указала на стул у стола.

Пятый звонок.

– Я так устал, – признался он, но не шагнул к стулу. – Я вызываю у вас отвращение… тем, что сделал?

Она тщательно выбирала слова.

– Нет… Я испытываю… скорее печаль.

После седьмого или восьмого звонка телефон замолчал.

– Печаль, – продолжила она, – потому что мне очень нравился человек, которым вы были… Джонатан, которого я знала.

– Пути назад нет, не так ли?

– Я не хочу вам лгать.

Харкер осторожно, даже застенчиво, двинулся к Кэтлин.

– Вы такая цельная. Я знаю, если бы я смог заглянуть вам внутрь, я бы точно нашел, чего во мне не хватает.

Она поднялась со стула.

– Вы же понимаете, что смысла в этом нет, Джонатан.

– Но что еще мне делать… кроме как продолжать искать?

– Я желаю вам только добра. Вы мне верите?

– Пожалуй… да, верю.

Она глубоко вдохнула, решилась на рискованный вопрос:

– Тогда позвольте мне позвонить, договориться о том, чтобы… о вашей добровольной сдаче.

Харкер оглядел кухню, словно затравленный зверь. Напрягся, как будто изготовился к прыжку, потом чуть расслабился. Кэти почувствовала, что он уже готов принять ее предложение, и продолжила наступление:

– Позвольте мне позвонить. Позвольте хоть как-то выправить ситуацию.

Он на мгновение задумался.

– Нет. Нет, звонок не поможет.

Он уставился на противоположную стену, что-то привлекло его внимание.

Проследив за его взглядом Кэти, поняла, что смотрит он на стойку со сверкающими ножами.

* * *

Когда они вышли из дома Харкера, Майкл и не пытался сесть за руль. Бросил ключи Карсон.

Ехал в обнимку с помповиком, держа оружие между колен, стволом вверх.

– Не пытайся побить рекорд скорости на суше, – говорил он скорее по привычке. – Диспетчер все равно пришлет кого-нибудь раньше нас.

Карсон еще сильнее придавила педаль газа.

– Ты что-то сказал, Майкл?

– Да, Карсон, я сказал: «Быстрее, быстрее».

– Именно это мне и послышалось, Майкл.

– Плохо ты меня копируешь, – пожаловался он. – Шутки у тебя несмешные.

* * *

Прижимая руку к животу, словно у него разболелся желудок, Харкер кружил по кухне, то приближаясь к стойке с ножами, то удаляясь от нее.

– Что-то происходит. – В его голосе слышалась озабоченность. – Может, все произойдет не так, как я думал.

– Что произойдет не так? – осторожно спросила Кэти.