Блуждающее время

После мыслей о мирах, несущихся неизвестно куда, Таня элементарно поставила чай. «Но все же, как же другие люди, их миллиарды, если нет этого дара? – вдруг вспыхнуло в уме. – Господи, но ведь есть же вера, религии, проверенный путь, и уж тем более, наше православие. Орлов, уж на что непонятно-непостижимый, и тот согласен с этим. Конечно, при условии, что традиция сохранена, не разрушена, и не только формально, но и в смысле Духа. Во-первых, здесь-то уж каждый, любой человек может найти себя, во-вторых, раньше, на Святой Руси или в самом раннем христианстве, были высочайшие реализации нетварного Света. Не так ли?.. Это все мы знаем. Там есть место каждому по силам, и самый слабый не будет обижен».

Думая таким образом, Таня приготовила все-таки чай, села за стол в гостиной, и после первой чашки крепкого душистого напитка, несмотря на его прелесть, мысли ее вдруг приняли довольно тревожный оборот.

«А что же Орлов, – подумала она, – вот он, Гриша наш, совершенно выпадает, он воистину запредельный, и видимо, реализовав Вечность, ушел во что-то действительно уму неописуемое. В полный беспредел, в Бездну, в то, чего для человека нет. Что за горизонтом любых постижений и вер. Путешественник незнаемый…»

И тут сердце ее екнуло.

«Боюсь, и Марина моя идет в том же направлении, только в своем смысле. Она, конечно, хорошо постигла Веданту, но всегда, насколько я ее знаю, ее несло в какую-то пропасть. Она тоже запредельная…»

Таня отхлебнула чайку.

«Вот, тоже мне, адепты Невозможного. Все им мало, – пожаловалась она. – Ну, какие уж есть».

Пора было все-таки подумать об ином, и ее мысли приняли другое направление.

«Да, мне порой трудно побороть прежнюю обычную нежность к себе», – подумала она и забралась на диванчик с ногами. Чай и печенье на журнальном столике оставались, тем не менее, достижимы, – от своего существования в этом, так называемом, мире не так легко отказаться, как это ни смешно… Кроме того, есть одна тайна: Россия. И была такая любовь к ней, такая бездна, что у Тани подкашивались ноги, когда она думала об этом.

…В квартире было тихо и донельзя отключенно. Но постепенно аура рассеивалась. Таня поглядела на часы.

«Вечером позвонит муженек, скажет, когда приедет, сколько заработал. Он всегда точен, мой Юра. Странно, но несмотря на нашу любовь и открытость, он внутренне, может быть, духовно, робеет передо мной. И вот эта неожиданная робость до сих пор не проходит».

Она встала. На час дня было назначено свидание с Павлом Далининым, в чайной на Цветном бульваре. Цель встречи была вполне определенная: очередная попытка отвести Павла от его бредовых затей. После «пира» в подвале с Шептуном, Нарциссом в гробу и Никитой Павел немного приутих, даже сконфузился, но ненадолго: по его покрытым синевой глазам и Таня и Артем чувствовали, что надвигается новая буря, но непонятно, в какую сторону…

Глава 18

Чайная, в которой они назначили встречу, была на редкость уютной. Первая комната представляла собой булочную, со свежими кренделями, калачами и пухлыми плюшками – все качественное, но из булочной дверь вела в чайную, небольшую по размерам, стены которой были расписаны под народные сказки и легенды. В углу, у прилавка, где торговала буфетчица-толстунья, всегда пыхтел самовар. И сластей было видимо-невидимо. Таня любила именно такие заведения; современные кафе, пусть и самые пристойные, раздражали ее своей мишурой и нелепой музыкой. Да и эзотерическое окружение тоже тянулось именно к этой чайной. Тем более, таких чайных в Москве, да еще в центре, было совсем маловато.

Старые пивные с их беспределом, с дремучими песнями, тоской и радостью безвозвратно ушли в прошлое. Замены им не существовало.

Душевно посидеть было негде, кроме вот, может быть, таких заведений.

Эта чайная словно создавалась для уединенных бесед, на небольшую компанию, не более трех-четырех человек, а еще лучше – для двоих: тесновато было, зато как-то по-теплому. Тем более серьезные беседы лучше вести вдвоем-втроем.

Днем здесь было немного посетителей. Таня сразу нашла уже довольно взъерошенного Павла. Он сидел один за расписным, в русском духе, столиком в углу.

Таня подсела. У Павла все было уже готово: и чай, и калачи, и плюшки, и незаметная водочка, замаскированная под минеральную воду. Кот был под столом.

И сразу начался буйный разговор. Таня рассказала ему о своем утреннем потоке мыслей. И она заключила:

– Благодаря Буранову и Веданте я поняла, как велик и бессмертен человек, что он в своей скрытой глубине – бог. Благодаря Орлову я увидела, что человек может быть страшнее и бесконечнее самого себя, что он – беспредел…

И отсюда она прямо перешла в атаку: