Блуждающие души

На следующий день мы отправились на прогулку по Гайд-парку, чтобы посмотреть на Розовый сад. Пыльца растревожила мамину аллергию: ее глаза покраснели и начали чесаться, появился насморк, но мама все равно задерживалась перед вишневыми деревьями и фонтанами, прогуливаясь неторопливым шагом. «Это мое любимое время года, – сказала она. – Сезон обновления». Несколько часов мы бродили по садам, а затем по Лондону, бродили почти безмолвно, лишь изредка возникали вопросы о моей диссертации («Ты уверена, что профессора философии еще кому-то нужны?»), комментарии о новом парне моей сестры («Этот мне нравится больше, чем предыдущий») или личной жизни Уилла («Когда же он уже сделает ей предложение?»).

После чего мы отправились в ресторан вьетнамской кухни в Чайна-тауне, где заказали фо и бань сео[33]. «Мы такие ели во Вьетнаме, помнишь? Моя мама иногда готовила их для нас, – сказала она, подцепив палочками блинчик с креветками. – Правда, у нее получалось вкуснее, хотя и эти не так уж плохи». Я заказала пиво, на что мама состроила гримасу, все еще не привыкнув к тому, что я пью: пиво было напитком ее братьев, а до этого – отца. Домой мы отправились на такси, и к нашему возвращению папа уже собирался ложиться и встретил нас в пижаме. Я пожелала им обоим спокойной ночи, пока он кипятил воду для травяного чая, и села за свой стол работать.

«Мы ищем проповедь в самоубийстве, социальный или моральный урок в убийстве пяти человек, – продолжает Дидион. – Мы полностью живем, особенно если мы писатели, навязыванием линии повествования разрозненным образам».

Мы заполняем пробелы. Мы находим истории в каждом маленьком моменте и охотно собираем их. Мы воображаем, что неизвестность – не самый худший сценарий, и пытаемся найти смысл в бессмысленном. Мы ищем «просветы», «почему», «что если» и «что должно было быть». Мы пытаемся решить головоломку, части которой разбросаны во времени, пространстве и в самых глубоких уголках нашей памяти. Как это лучше сделать, переработать наше прошлое или просто переписать его?

Меня парализует мысль о том, что я могу понять что-то неправильно, чем бы оно ни было – любую деталь, поэтому перепроверяю даже самую банальную информацию – «Как варили рис во Вьетнаме в 1970-х годах» – то, что мама могла бы рассказать в одно мгновение, но я не хочу ее донимать и вместо этого смотрю видео на «Ютьюбе».