Блуждающие тени

Не слушая ее причитания, я запрыгнул на остановке в автобус и поехал куда глаза глядят. А глядели они у меня на какую-то кафешку у небольшого фонтана, где возле голубой ели, разогретой летним солнцем, под навесиком были выставлены столики и ходила официантка, вполне так смазливенькая девица в сексуальном передничке с кружевами.

Она, улыбнувшись, приняла у меня заказ, и вскоре я сидел перед высокой запотевшей кружкой с пивом, открывая фисташки и поглядывая на пробегавший мимо меня рабочий люд.

Холодное пиво лилось в живот, успокаивая и охлаждая мое разгоряченное нутро, а я наблюдал за прохожими и думал: что со мной случилось? Этого, скорее всего, я не смогу узнать… Что-то повернулось в голове, что-то замкнуло или, наоборот, разомкнулось — только теперь я могу лечить людей. Всех людей? Нет, не всех, только тех, на которых сидит эта гадость. То есть фактически — как минимум половину больных людей. А с чего я взял, что половину и что я смогу всех лечить? А я проверю! Кто мне мешает полечить еще кого-нибудь? Если получится, это будет классно… Только представить: я — типа экстрасенс! Лечу наложением рук! Это и почетно, и интересно, и… денежно. Что, я собрался зарабатывать на человеческом горе и болезнях? Упс! Чего я несу-то? Врачи что, на горе и болезнях зарабатывают, типа мародеры какие-то? Ну… если эдак рассудить, некоторые — да. Но не все же! Есть кто лечит ради призвания лечить людей. Почему и я не могу? Тем более что могу вылечивать страшные случаи… хм… наверное. Ох, куда меня занесло! Могу, да, что-то там вылечивать. Могу убрать эту пакость, пакость исчезнет, болезнь, ею вызванная, исчезнет. И все. А что за пакость — не все ли равно? По большому счету… нет, не все равно! Интересно же…

Допив потеплевшее пиво, я побрел вдоль газона с зеленой стриженой травой, вдыхая запах разогретой на солнце хвои, земли и цветов на соседней клумбе, посмотрел на сверкающее в небе солнце и с удовольствием подумал: «А что, хорошо ведь! Когда еще представится повод заняться таким делом, которое денежно, да еще и на самом деле приносит пользу людям! Как начать? А запросто!»

Маршрутка высадила меня возле моего дома, хлопнула самозакрывающейся дверью и унеслась, а я сделал первый шаг к собственному светлому будущему: возле подъезда на скамеечке сидели три старушки из нашего дома.

Как всегда они перемывали кости соседям, пересказывали последние дурацкие новости и ругали правительство, которое ну никак не хочет помочь пенсионерам, а кидает им только подачки, как собакам.

Я поздоровался и задержался у скамейки якобы для того, чтобы поправить развязавшиеся шнурки кроссовок. Бабки продолжили прерванный моим появлением разговор, а я внимательно осмотрел их и обнаружил у одной на плече «слизняка» приличного размера. «Слизняк» был темно-красный, с довольно толстой нитью и пульсировал, как будто докачивал последние остатки жизни из старухи. Она шевельнул рукой и, видимо, почувствовала острую боль, потому что вздрогнула и изменилась в лице.

Старуха осторожно потерла плечо — я видел, как ее рука входила и выходила из темно-красной массы «слизняка», потом бабка снова застыла, подождала и сказала своим товаркам:

— Пойду-ка я домой, лягу, так плечо сегодня разболелось — видно, дождь будет. У меня что-то часто стало кости ломить — помру, наверное, скоро.

Она с кряхтеньем стала подниматься, когда я неожиданно и для себя и для нее сказал:

— Баб Маш, хотите, я вам помогу, полечу?

Старухи воззрились на меня, как будто я сказал что-то необычайно неприличное или же, встав на четвереньки, снял штаны и показал им голый зад.

— Ты? Полечишь? — Самая старшая и злобная старушенция баба Наташа, или, точнее, Наталья Феодоровна, с недоверием посмотрела на меня. — Это чем ты полечишь-то, Кашпировский ты хренов?! Плюнешь ей на плечо, что ли? Или еще что на плечо ей сделаешь?

Старухи радостно захихикали, уверенные в том, что они являются фонтанами искрометного юмора и Петросяну до них, как до Луны.

— Лечильщик хренов! Маш, дай ему… он тебя полечит!

— Тьфу на вас, дуры, пацана совсем в краску вогнали! Старые, а охальницы те еще! — Баба Маша усмехнулась и спросила серьезно: — А что, правда полечить можешь? Если можешь, лечи! Я как-то смотрела про экстрасенсов — там такие молоденькие были — дак они и рассказывали все, и порчу снимали! Может, и ты порчу снимать можешь?

— Могу, баб Маш, — храбро заявил я. — На вас порча, на плече, я могу снять! Хотите?

— Ясно, хочу, — обескураженно ответила сбитая столку старуха, — только я денег не дам! Нет у меня денег-то!

— Да я и не спрашиваю, вам — бесплатно будет! Сядьте на скамеечку, сейчас я вас мухой полечу! Ну, в смысле не мухами, а мухой, быстро, значит! — Я запутался в своих заявлениях и уже жалел, что связался с этим делом — а вдруг не получится? Злобные старушки разнесут весть по окрестным дворам, потом пальцем все будут показывать — вон, мол, придурок идет, экстрасенс хренов!

Но делать было нечего: назвался груздем — полезай в кузов. И я полез.