Блуждающий по вселенным

Но все это проносилось в сознании на очень дальнем, неосознанном уровне. На передний план уже рвалось, затапливая все каньоны здравого смысла, огромное, ничем не удержимое желание. В этом потоке куда-то запропастился мой дух противоречия (подлый и двуличный!), захлебнулась гордость, пошла на дно высокая самооценка. Зато всплыло желание хоть какой-то ласки и сочувствия, могущих скрасить темень безрадостного одиночества.

Ощущая, как все тело превращается в единую натянутую струну, я шагнул к Нюше, протягивая руки, и прошептал:

– Пошли со мной!

И она шагнула мне навстречу.

– А ты себя контролируешь? – последовал вопрос, вместе со вторым шагом навстречу.

– Несомненно! – Я ее обнял, прижимая к себе и приподнимая над полом.

– Ну смотри, ты пообещал… – И ее губы потянулись мне навстречу.

Дальше уже все было не важно. И плевать, что там подумал Кабан, обеспокоенно стучавший несколько раз в дверь. Нам было хорошо и уж никак не одиноко.

Глава двадцать седьмая ТРЕНИЯ С ВЛАСТЯМИ

Хорошо просыпаться утром с ощущением прекрасного настроения, бодрого здорового тела, наполненного силой и расслабляющей негой. Хочется потянуться, со стоном выгнуться в кровати и раскинуть руки…

Как раз вытянуться и раскинуть руки не получалось. На мне лежало женское тело. Неужели я им накрывался вместо одеяла? Проснувшиеся воспоминания угодливо подсказали, что здесь и к чему. А там и здравые суждения выстроились, утверждая, что от ночных излишеств это самое женское тело могло и умереть. Так что я прислушался к своему «одеялу» с явными опасениями. Но тело вдовушки Нюши было тепленьким, дышало, и сердечко в нем билось. Зато спала она так крепко, что, сбрось я ее хоть на пол, не проснулась бы.

Естественно, что снял я ее осторожно с себя, положил рядышком и соскочил с постели, устремившись в комнату с удобствами. Вчерашние излишества, связанные с поглощением шулячи, еще не окончились. А может, это мои симбионты действовали с некоторой задержкой?

Но пока я приводил себя в порядок, с восторгом высмотрел в себе замечательные изменения. Нет, ничего такого у меня не выросло и не увеличилось, а вот энергия, накапливаемая в районе крестца, подросла к уровню в десять процентов. Бинго из пяти шишек! Для данного мира – это уже было невероятное подспорье, дающее возможности выиграть небольшое сражение.

И сомнений не возникало в причине такого резкого усиления моей мощи: магические плоды. Уж не знаю, что с ними сделали Первые Щиты и груан, но мне это помогло невероятно. И если придется тут и следующую ночь провести, то я не погнушаюсь и четыре плода слопать. Правда, придется заранее озаботиться пристойным видом, отличным рестораном, удобным местом для ночлега и согласными на все красотками.

А то вчера меня подвели изрядно самонадеянность и дух противоречия. Чуть не опозорился перед магистром: всего шаг оставался до унизительной просьбы поделиться нимфами, несущими ласку, уют и успокоение. Хорошо, что хозяйка квартиры зашла на огонек (случайно) и остановила меня от порчи ее имущества.

Вернувшись в спальню, я присмотрелся к прекрасному телу и решил:

«В сущности, чего метаться с места на место? От добра добра не ищут! Коль придется ночевать, думаю, что и отсюда нас никто не выгонит…»

После чего, гонимый нарастающим возбуждением, потянулся руками к женским прелестям. Но так и замер в недоумении: снизу, с улицы, кто-то довольно вульгарно и грубо колотил кулаком в дверь. Кто? Почему в такую рань? Чего надо? Вопросы бессмысленные для человека, думающего в данный момент иным местом.

Но выглянуть в окно я все-таки догадался. Два типа стояли на крыльце и не собирались никуда уходить. В одном, этаком массивном, с наглой рожей и облаченном в подобие мундира – сразу предполагался жандарм. Второй, худой и маленький, с папочкой в руке – ну точная пародия на клерка, взяточника или сутягу.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, они подняли головы, и бугай тут же начал рявкать что-то громкое в мой адрес. Мое ночное знание «иранского» куда-то подевалось, я ничего не понял. Может, они спрашивали, который час? Или просили стакан воды подать? Потому что грубости в свой адрес я бы им не простил.

Но и уточнять не стал, лишь раскрытой ладонью дал понять, что сейчас все уладим. Отстранился в комнату и услышал вслед нечто, по интонации сходное с выкриком:

– Пошевеливайся там!

Хорошее настроение мне подсказало, что я ошибся, развеивать хамов на атомы не стоит, и отправило меня за «дядюшкой». Уж тот точно разберется, что к чему.

В соседней спальне царила удушливая атмосфера разврата и откровенного распутства. В переплетении пяти спящих тел я не сразу смог разобраться, где чья нога. Определил по величине и существенной волосатости и потыкал в пятку острым обломком развалившегося на части стула (что они тут творили-то?!).

Магистр замычал, с трудом открыл глаза и явно хотел нагрубить. Но, опознав меня, вспомнил, кто у нас Капитан в команде, облизал пересохшие губы и спросил:

– Пришел за своими девочками?