BMW: история семьи Квандт, возродившей компанию

Он, конечно, был очень терпимым отцом и давал своим детям много свободы. Особенно он любил смотреть, как дочери играли с детьми сводного брата, их ровесниками. Но если дети иногда не хотели играть вместе, в этом тоже не было ничего страшного. Гаральду Квандту никогда ве приходило в голову указывать своим дочерям, с кем они должны дружить, а с кем нет. Сословное высокомерие было ему чуждо. Если в детстве и юношестве Гаральд должен был смотреть на других свысока, то побывав на военной службе и в плену, он избавился от предубеждения по отношению к людям другого социального положения. Как отцу, человеку, выросшему в доме Геббельса, ему было важно передать своим дочерям духовные ценности. «Он научил нас любить людей и уважать их независимо от того, богаты они или бедны, — говорит его старшая дочь Катарина. — Поддерживать дружеские отношения и помогать людям, если они находятся в беде, разделять их чувства, проблемы, а также их счастье, разбираться в этом и стараться их как-то поддержать — в этом он показывал нам пример своей собственной жизнью».

По словам Эберхарда фон Кюнхейма, «Гаральд Квандт был современным человеком». Молодой дворянин из Восточной Пруссии в 1965 году, получив диплом инженера, начал работать с младшим из братьев Квандт. Затем перешел к Герберту Квандту, а позже возглавил BMW. Ни один из сотрудников не знал братьев лучше его. «Было такое ощущение, как будто между ними было больше, чем одно поколение. В противоположность своему брату Герберту, на которого прошлое наложило сильный отпечаток, Гаральд Квандт был человеком современности, — вспоминает Кюнхейм. — Он дальше продвинулся в своем развитии».

Характеры братьев отличались так же, как и их биографии. Жизнь Герберта, несмотря на раннюю потерю матери и плохое зрение, протекала без резких поворотов. Он вырос в тени отца и воспринимал себя как предпринимателя третьего поколения. Жизнь Гаральда Квандта, напротив, можно описать как цепь сменяющих друг друга надломов: развод родителей, смерть матери, потеря шестерых сводных сестер и брата. Переход от юношеского увлечения войной к полной потере иллюзий, от восхищения могущественным отчимом до горького осознания того, что он вырос в доме одного из величайших преступников в немецкой истории. Для Гаральда Квандта после войны и плена в прошлом не было ничего, на что он действительно мог бы опереться: он был вынужден жить настоящим.

В отличие от своего слабого зрением и погруженного во внутренние переживания брата, Гаральд Квандт легко вступал в контакт и заводил беседу. С работниками завода он разговаривал так же, как и с руководителями. «Он подходил к кому-нибудь с сияющими глазами, с чувством пожимал руку и чаще всего начинал разговор с какого-нибудь шутливого замечания», — вспоминал Хорст Павел.

Промышленник носил дорогие костюмы, но не любил формальностей. Это был человек, который начинал совещания с того, что снимал пиджак. Эберхард фон Кюнхейм вспоминает: «Как-то раз один сотрудник услужливо открыл дверь перед Гаральдом Квандтом: „Да оставьте это", — сказал тот».

Гаральд Квандт был одним из богатейших людей в Германии благодаря своему наследству. Однако, в противоположность отцу и брату, он не испытывал склонности к тому, чтобы занять особое положение в династии, он не стремился сохранять дистанцию и тем более ее создавать. «Гаральд был более дружелюбным, чем его брат Герберт, — считал Кюнхейм. — Он умел общаться на равных с людьми, с которыми работал». При этом уже с юных лет Гаральд владел искусством делать замечания, не обижая. «Его юмор не позволял на него обижаться», — говорил Павел.

Гаральд Квандт был общительным. Он любил выпить, покурить, повеселиться, играл на органе Хэммонда, на аккордеоне и на ударных инструментах. Он любил делать сюрпризы хорошим друзьям, причем такие сюрпризы требовали долгой предварительной подготовки. Когда Гаральд в ноябре 1961 года праздновал 40-летие, он придумал для своих 100 гостей кое-что необычное. На каждой пригласительной открытке стояло определенное число и было написано: «Некерман это может осуществить». На следующий день после праздника гости снова собрались на квартире Квандта. Личный секретарь Якоб зачитывал номера, сравнивал их с посылочным каталогом, а другой сотрудник доставал соответствующие номерам подарки, которые Гаральд вручал удивленным гостям: господа получили бикини, а дамы — электробритвы.

Через 25 лет после окончания школы промышленник организовал в Берлине встречу со своими бывшими одноклассниками и учителями. Тем, кто жил в Западной Германии, он оплатил транспортные расходы и проживание в гостинице. На встрече бывших парашютистов Гаральд заплатил за обед за одного из своих товарищей, у которого не было денег, и потом отправил ему по почте еще 1000 марок.