Бобби Фишер идет на войну

Тренер Спасского Николай Крогиус, психолог, говорит, что убеждения чемпиона мира были следствием его сложного характера, одним из аспектов которого была нелюбовь к дисциплине: «Он независимый художник, очень несерьёзный человек, богемный тип. А поскольку на тот момент он был чемпионом мира, то считал, что все должны его слушать и принимать это к сведению, хотя, если быть откровенным, его мнение не всегда было обоснованным и не всегда ставило в разговоре точку».

Его своеволие не только развлекало, но и шокировало. Спасский был рисковый, непредсказуемый тип — шутник. Гроссмейстер Юрий Авербах поразительным образом охарактеризовал подход Спасского к жизни: «Спасский был актёром». Другими словами, он хотел постоянно быть в центре внимания. Авербах вспоминает, как они вместе со Спасским отправились на похороны Кереса: «Все оделись в чёрное, один Спасский пришёл в красном. Это было очень странно, потому что на улицах стояли сотни людей, и он разительно выделялся на общем фоне. Не знаю, то ли он пренебрёг обычными формальностями, то ли это его способ самовыражения. Подобный эксгибиционизм очень удручал».

Спасский был общительным, компанейским человеком. Некоторые его друзья и коллеги утверждали, что, став чемпионом, он отбросил всю свою немногословность. Он желал быть душой компании, стремился расширить социальный круг. Приглашений было предостаточно. Он знал множество замечательных историй и великолепно делал пародии. Среди его жертв оказались Батуринский и Авербах. Политиков он тоже не пропускал. Любимым персонажем был Брежнев, и Спасский даже осмеливался изображать (довольно узнаваемо) Ленина.

Итак, мнения его шахматных современников не предлагают какой-то одной картины чемпиона мира, сходясь лишь на том, что он был исключительным, независимым характером. Они помнят Спасского–художника, Спасского — авантюриста, Спасского – шутника, Спасского – актёра, Спасского – нигилиста, Спасского – свободного духом, Спасского – весельчака и Спасского – антисоветчика. Даже Спасского – юродивого.

Кем бы мы его ни назвали, создаётся впечатление, что власти не сопротивлялись решимости Спасского быть самостоятельным, максимально независимым от режима. Официальной реакцией на непослушного чемпиона было осуждение его точки зрения как неуместной и раздражающей, но всерьёз её не принимали.

Так было до тех пор, пока Фишер не бросил вызов советской гегемонии в шахматах. Тогда власти уже не смогли не замечать упрямого отказа Спасского от политического аспекта роли чемпиона мира, колеблясь между неприятием его отношения к политике и восхищением его бесспорным величием как шахматиста.

ГЛАВА 6 ЖИВЫЕ ШАХМАТЫ

Я не верю в психологию. Я верю в хорошие ходы.

Бобби Фишер

Нет ничего ненормального в том, что существуют ненормальные шахматисты. Это нормально.

Владимир Набоков

Как понять, что происходит в сознании шахматистов мирового уровня, когда они час за часом, партия за партией, неделя за неделей двигают фигуры по шестидесяти четырём клеткам шахматной доски? Изнуряющей битве в Рейкьявике предшествовали месяцы ментальной и физической подготовки. Каких ресурсов опыта и интеллекта, памяти и воображения, упорства и смелости требует матч?

В архивах Би-би-си хранится уникальная запись интервью Александра Алёхина, сделанного в 30-е годы. Алёхин готовится отстаивать свой титул в матче с д-ром Максом Эйве, единственным шахматистом-любителем, ставшим чемпионом мира (спустя почти четыре десятка лет, уже став президентом ФИДЕ, Эйве будет председательствовать на матче Фишер — Спасский). Отчётливым, прекрасно поставленным голосом интервьюер спрашивает, действительно ли Алёхин знает все шахматные комбинации? Высоким голосом с сильным акцентом Алёхин отвечает: «Поверьте мне, чтобы узнать о шахматах всё, не хватит и жизни».