Бобби Пендрагон. Связной между мирами

То, что я увидел в следующую минуту, заставило меня остановиться. Прислонившись к стволу поваленного дерева, сидел раненый шахтер. Он был ранен в голову и, видимо, очень ослаб от потери крови. Рядом с ним на корточках сидела женщина. Она макала в стоящее рядом ведро с водой тряпочку, а потом нежно промокала ею кровоточащую рану. Она делала это очень заботливо и неторопливо, словно мать, ухаживающая за ребенком. В общем-то, ничего необычного, учитывая сложившиеся обстоятельства. И все же было в этом кое-что удивительное: женщина, ухаживавшая за шахтером, была Бедуванкой.

— Я не понимаю, — сказала Лура. — Они же враги.

— Может, теперь у них появился общий враг, — ответил я.

Наконец, преодолев лесные завалы, мы вошли в деревню. Здесь царил полнейший разгром. Несколько хижин уцелели, другие были сильно разрушены, а от некоторых осталась только кучка трухи. Главная тропа, проходившая через всю деревню, была завалена щебнем, обломками и мусором. Я посмотрел на центральную поляну и помост, где раньше происходила Церемония Передачи. Помоста не было. Правда, его каменное основание осталось, но оно почернело от копоти. Я уже собрался отправиться на поиски дяди Пресса и Алдера, но тут услышал знакомый голос.

— Лура! Пендрагон!

Это Алдер. Он жив! Высокий нескладный рыцарь кинулся к нам, как счастливый щенок. На радостях он перепрыгнул валун, но споткнулся, так что нам пришлось подхватить его, чтобы он не грохнулся лицом вниз. Мы все трое обнялись.

— Я так боялся, что вы погибли! — воскликнул он. — Как вам удалось ускользнуть из дворца?

— Это длинная история, — ответил я. — А что происходило тут?

— Нечто невероятное! — вскричал он. — Здесь была битва. Милаго хотели перебить Бедуванов с помощью Така, но Так вскоре кончился, поэтому Милаго напали, и обе стороны столкнулись и… и… и тогда это все и произошло!

— Что именно? — уточнила Лура, хотя, думаю, она прекрасно представляла, каков будет ответ.

— Земля ожила! — вскричал Алдер. — Земля стала двигаться, как море! Милаго и Бедуваны перестали сражаться и побежали, но бежать-то было некуда! Деревья стали валиться, и хижины рушиться, а звук был такой… такой, словно под землей гремел гром. А потом вырвался огонь… — Он показал на обуглившиеся останки помоста в центре деревни. — Из всех отверстий в шахтах вырывались огромные столбы пламени. Они, словно гейзеры, били высоко в небо. А потом… все кончилось.

Алдер замолчал, давая нам переварить все, что он сообщил. Через минуту он спросил:

— А где вы были, когда все это произошло?

Я взглянул на Луру, но она лишь пожала плечами. Это означало, что она предоставила мне возможность все объяснять.

— Ну, — сказал я, — мы взрывали шахту с Таком. Думаю, это имеет некоторое отношение ко всему переполоху.

От удивления Алдер открыл рот.

— Закрой рот, — посоветовал я. — Где дядя Пресс?

— A-а, Пресс, — он понемногу приходил в себя. — Там он. Пойдемте за мной.

Алдер провел нас через разрушенную деревню. Когда мы подошли к относительно целой хижине, Алдер подал нам знак, чтобы мы замолчали. Уж не знаю, что нас там ожидало, но он не хотел, чтобы мы помешали. Он прижался к стене и осторожно выглянул из-за угла. Мы с Лурой сделали то же самое.

В нескольких метрах от нас стояла хижина, где раньше жил Реллин. Я вспомнил это, потому что меня приводили туда, когда Реллин просил меня съездить домой и привезти им еще батареек для бомб. Правда, стен у хижины больше не было. Все выглядело очень странно: люди внутри сидели и делали вид, что они в хижине, хотя на самом деле они были практически на улице, и мы могли все прекрасно видеть. Там было три человека, и они, казалось, вели задушевную беседу. Одним из них был дядя Пресс. Я ужасно обрадовался, увидев его живым и невредимым. Мне хотелось окликнуть его, но я понимал, что он занят чем-то очень важным, поэтому прикусил язык.

Вторым в компании был Реллин. Весь его вид говорил о том, что он пережил тяжелейшее сражение: одежда из шкур превратилась в лохмотья, перевязанная кое-как рука покрыта коркой засохшей крови. А вот при виде третьего человека у меня дар речи пропал.

Это была королева Каган. Женщина сидела на полу, подтянув колени к подбородку, и плакала. Клянусь, она ревела, как двухлетнее дитя. Я не слышал их слов, но видел, что Реллин говорил с ней мягко, словно отец, утешающий расстроенного ребенка. Дядя Пресс просто молчал. Думаю, он присутствовал там в качестве миротворца.

Дядя Пресс заметил нас и широко улыбнулся. Извинившись, он бросился к нам. Он раскинул руки, как огромный медведь, и радостно смеялся, как на Рождество. Думаю, он даже немного прослезился. Если честно, то я тоже смеялся и плакал. Как вам нравятся такие бывалые Странники? Он увлек нас за угол, чтобы не мешать Реллину и Каган, и обнял Луру. Никогда не видел его таким. Впервые за все время с начала этого приключения он снова напоминал мне прежнего дядю Пресса. Он немного отстранился и стал разглядывать нас.

— Что такое? — наконец не выдержал я.

— Так это вы? — спросил он. — Я имею в виду все это.