Бобо в раю. Откуда берется новая элита

Обретя свободу, интеллектуалка оказывается перед необходимостью определиться со специализацией. Специализация нужна, чтобы занять определенную нишу на рынке, и, когда редакторы ток-шоу, издатели или исследовательские институты станут искать человека, сведущего, скажем, в китайской ядерной программе, ее имя всплывало бы первым. Это непростой выбор. Молодая интеллектуалка должна будет спрогнозировать спрос – тысячи интеллектуалов вспахивали целинное поле контроля над вооружениями, пока с концом холодной войны оно не сузилось до тесной грядки. О предложении тоже нельзя забывать – если десять тысяч молодых интеллектуалов уже пишут книги по теории гражданского общества и коммунитаризму, стоит ли ей становиться в этот ряд?

Здесь нужно проявить чутье, потому что на интеллектуальной арене иногда лучше идти за большинством. Чем больше людей специализируются на гражданском обществе, тем больше конференций устраивается по вопросам гражданского общества, тем больше людей высказывается на эту тему, тем больше специалистов нужно, чтобы эти высказывания комментировать или оспаривать. Поскольку каждый участник этого сегмента читает (чуть) больше, чем пишет, каждый новый игрок повышает спрос на критику и круглые столы по данной теме. Тут действует закон Сэя[42]: чем больше люди говорят, тем больше есть что сказать.

Молодому интеллектуалу надо будет оценить престижность и заметность своей рыночной ниши. Во время холодной войны найти престижную специализацию не составляло труда. Достаточно было составить график, и в наивысшей точке оказывались вопросы международной экономической политики, которая не обходится без банков. Специалист по денежным потокам между Востоком и Западом мог быть уверен, что на многочисленных конференциях двери отелей «Кемпински» с номерами по 300 долларов за ночь будут открыты для него от Будапешта до Джакарты. Соответственно чем дальше от международной политики и банков, тем ниже престиж специализации. На самом дне прозябали темы, никак не связанные с банками – соцобеспечение и проблема абортов. На конференции по этим вопросам съезжались плохо выбритые люди в дурно сидящих пиджаках с заусенцами на пальцах.

Однако с концом холодной войны все переменилось. Международные отношения утратили в престижности, а значимость вопросов внутренней политики и образования возросла. Теперь эксперт по Латинской Америке годами может ждать звонка от продюсера программы Джима Лерера, зато специалист по расовым вопросам получает гранты фонда Мак-Артура чуть не каждый месяц.

Молодой интеллектуалке нужна отрасль, которая упоминалась бы в новостях. Она может выбрать федеральный бюджет, потому как он обсуждается ежегодно. Но предмет этот настолько специальный, что шансы выбиться из аналитических радиопрограмм в ток-шоу на федеральных каналах совсем невелики. Она может стать экспертом по Ближнему Востоку, но представьте, что на регион нисходит мир – это будет катастрофа. Некоторые молодые интеллектуалы разрабатывают планы преобразования ООН или реструктуризации кредитов на обучение, но это, как правило, ни к чему не приводит, поскольку политические инициативы ученых мало кто воспринимает всерьез, а продвигающие их интеллектуалы, вследствие постоянных отказов, становятся слишком назойливы.

С другой стороны, есть соблазн стать экспертом в области, не сходящей с новостных полос. Есть интеллектуалы, готовые стать специалистами по вопросам, которые по-настоящему интересуют работников СМИ, по подростковой сексуальности, например. Однако стремление таких интеллектуалов к известности слишком очевидно. Это, как правило, специалисты из тех, что на обложках своих книг после имени указывают свои научные регалии. Специализироваться все-таки лучше на более престижных вопросах, и тогда дискуссия на тему подростковой сексуальности в популярной информационно-аналитической программе с вашим участием будет выглядеть как бы немного респектабельнее.

В то же время наша дебютантка должна понимать, что специализация – это инструмент, подспорье для начинающих интеллектуалов. Когда она станет известной, продюсеры и редакторы будут звонить ей без всякой специализации. Им достаточно будет ее имени. И тогда она сможет отходить от своего экспертного поля сколь угодно далеко и давать комментарии буквально по всем вопросам. Сам рынок будет стимулировать ее к этому – ее просто станут спрашивать обо всем на свете. А если она откажется отвечать под предлогом своей некомпетентности, это вызовет обиду. Ее станут воспринимать, как напыщенную ханжу.

Поведение