Бобо в раю. Откуда берется новая элита

Когда наша интеллектуалка отправиться в турне по продвижению книги, ей понадобится меткая фирменная фраза, на которую ведущие ток-шоу смогут отреагировать за секунду до перерыва на рекламу, и использовать для возобновления разговора. Для образованной публики такой фразой может стать в меру изощренный парадокс, желательно в фарватере увлечения бобо примирением противоположностей. Исходя из этого, писатель может сказать, что ее книга – это довод в пользу устойчивого развития, кооперативного индивидуализма, социально-ориентированного рынка, свободного управления, сострадательного консерватизма, практического идеализма или гибкой преданности. Наиболее успешный из оксюморонов «Простое изобилие» Сара Бэн Бретнах использовала для своего бестселлера, «Сложная нищета» уже вряд ли сработает.

Если фраза не придумается, а телезнаменитостью наша писательница еще не стала, ей, возможно, придется обнажиться. Это, конечно, не означает, что ей придется буквально снять с себя одежду (хотя именно это предприняла Элизабет Вуртцель, и не только она). Скорее, подобно кинозвезде, в период карьерного застоя бесстыдно позирующей для Vanity Fair, писательница может занятся литературным эксгибиционизмом ради привлечения внимания. Она поведает благодарным зрителям секреты своего оргазма, а лучше даже сексуальные предпочтения своего хищного отчима. Если ей когда-то посчастливилось работать в Голливуде или на Уолл-стрит, оно раскроет самые деликатные секреты своего наставника, который когда-то вывел ее в люди, компании, которая поставила его на ноги, а в крайнем случае и супруга, который ее любил.

Конференции

Некоторые журналисты высказываются в том смысле, что писать книгу сегодня нет никакого смысла: аудитория журнальной статьи в разы больше, а усилий она требует на порядок меньше. Однако, помимо странного удовольствия, которое некоторые получают от серьезного изучения предмета, а не скоростного поиска наиболее эффектных фактов, написание и последующая публикация книги делает автора пригодным для президиума. Интеллектуал в середине своего карьерного пути должен участвовать как минимум в трех круглых столах в месяц, потому что в финале побеждает тот, кто чаще других сидит в президиуме.

Это вполне реализуемая задача – в наш информационный век разного рода конференции стали повседневным событием. Сложно представить, как за столом с ровно расставленными минералками Эндрю Карнеги с Джоном Рокфеллером обсуждают «Будущее корпоративной ответственности», а модерирует дискуссию Марк Твен, но нынче все мы интеллектуалы, а интеллектуалам положено заседать. Сегодня даже выставка-продажа напольных покрытий по внешним признакам почти неотличима от академического мероприятия Ассоциации по изучению современного языка (тогда как конференции АИС все больше походят на выставки-продажи). Просторные гостиничные залы делятся на микроскопические помещения для семинаров, в холлах расставлены столы с электрическими кофейниками, фруктами и выпечкой, чтобы вокруг них участники конференций собирались во время кофе-брейка. И повсюду слышен гул выступлений на самые разнообразные темы – от гладкой мускулатуры лодыжки до застолий в романах Генри Джеймса.

Каким бы задачам ни служили конференции (а они, безусловно, укрепляют взаимопонимание между специалистами в различных областях, предоставляют исследовательским организациям возможность подмаслить своих спонсоров и дают возможность рассеянным интеллектуалам съездить в Орландо или Сан-Франсиско без семьи), их основное назначение – предоставлять площадку для биржи статусов. По количеству лести и внимания, уделяемого участнице конференции, она вычисляет собственный биржевой курс по отношению к другим участникам рынка. Впечатляющее выступление или прицельное дружеское общение может существенно поднять ее курс, что впоследствии должно вылиться в предложение интересной должности, приглашения к сотрудничеству и другого рода возможности.