Бобо в раю. Откуда берется новая элита

В книжных Берлингтона успешно продается томик «Деловые семьи», где рассказывается о десяти парах, которые отказались от карьеры где-нибудь в Нью-Йорке или Бостоне и переехали в Вермонт, чтобы наладить производство и продажу чего-нибудь не менее важного, чем «Позитивный персиковый соус», уксус «Летнее великолепие» или «Патни паста». Истории, как правило, начинаются с рассказа о том, как высокообразованные супруги разочаровались в похожей на бесконечную гонку жизни большого города. И вот у них появляется мечта – печь лучший хлеб с жасмином на планете, – поэтому они переезжают в Зеленые горы и упорно трудятся, совершенствуя свой рецепт. Затем они проходят все сложности, связанные с выводом своей продукции на рынок, но после пяти лет трудов и лишений выручка их компании составляет пять миллионов в год, и теперь они могут позволить себе отдохнуть на веранде своей отреставрированной викторианской виллы, наслаждаясь сменой времен года со своими прелестными детишками Диланом и Джоплин.

Поскольку даже Джордж Макговерн[31], уйдя из политики, купил пансион в Новой Англии, смена серого официального костюма на видавшие виды слаксы и сабо кажется здесь вполне естественной. Основатели империи мороженого Бен и Джерри – это типичные представители латте-капитализма, и куда бы вы ни пошли, в Берлингтоне они будут взирать на вас чуть не с каждой стенки, эдакими нечесаными большими братьями.

Однажды я сидел на террасе «Ленига» и, поглощая ланч, считал, сколько у моей официантки серег в ушах, носу, губах и пупке (насчитал, по-моему, 19). Я пытался сосредоточиться на «Уолдене» Торо (с волками жить…), но меня постоянно отвлекал престарелый хиппи, который, ни на секунду не замолкая, грузил юную энтузиастку Вудстока в бабушкиных очках и деревенском платьишке. Помахивая седым не слишком ухоженным хвостом, он втолковывал ей про бюджетирование с нулевой базой и разницу между простыми и привилегированными акциями как заправский профессор Гарвардской бизнес-школы. Она делала записи в школьную тетрадь. Время от времени они отвлекались, и речь заходила о способах учета и управленческих методах, которые они могли бы применить в собственной компании. Должен признаться, престарелый хиппи знал, о чем говорит; его описание фондовых рынков было точным, ясным и компетентным.

Пока мое внимание перескакивало с Торо на этот разговор и обратно, мне подумалось, что «Уолден» это, по-своему, книга про бизнес. Торо постоянно подсчитывает расходы, и, когда бережливость приносит ему дивиденды, он не стесняется похвастаться своими достижениями. Так, может, и нет ничего удивительного в том, что бунтари 1960-х, когда-то населявшие коммуны, которые нередко назывались «Уолден», обнаружили, что занятия бизнесом вполне можно совместить с духовным ростом. Тем не менее философ из Уолдена безусловно поразился бы тому, с какой готовностью ребята, еще недавно обнимавшие деревья, взялись за предпринимательство.

Сегодняшний магнат латте-городка помнит, что главное в бизнесе не денег нажить, а найти занятие по душе. Профессия должна быть искренним увлечением. Более того, профессия, когда-то считавшаяся душегубительной, на самом деле способна наполнить жизнь высоким смыслом, если воспринимать ее как искусство. Можно, например, взять в качестве исходного натурального продукта яблоки и, используя дедовские традиционные технологии, сделать из них такой полезный продукт, как сидр. В оформлении продукта вы можете применить свои высокие эстетические представления, использовать ультрасовременный дизайн для придания продукту актуальности. Владельцы ресторана, гостиницы или кафе могут использовать своей бизнес для создания ячейки гражданского общества, места встречи жителей близлежащих домов с книгами, журналами, игрушками для детей. Так предпринимательство питает не только тело, но и душу.

Да и весь мир.