Бочка лжи (сборник)

Алексей почему-то сделал шаг вперед. Гавря рыкнул ему вслед, словно хотел предупредить о чем-то, но не смог и не успел: Алексей с воем отскочил назад, чуть не свалив ничего не понимающих Юрия и Леонида и даже буквально протискивающегося через них Батюшку Петра Кирилловича, о котором в силу абсолютно неожиданного развития событий все, кажется, даже позабыли!

Леонид наклонился и стал смотреть, куда же наступил Алексей. Он поднес руку к порогу и буквально отдернул ее! От соли, на которую падал сверху свет, поднимался еле заметный пар! Леонид засунул горящий палец в рот! Как же пришлось бедолаге Алексею! Леонид повернул голову – на него из глубины прихожей укоризненно смотрел Гавря! А вперед уже торжественно выступал Батюшка Петр Кириллович в парадном белом священническом облачении, с огромным серебряным крестом, как на подушке плавно покачивающемся на дородной груди. Не обращая внимания на присевшего над порогом Леонида, Батюшка Петр Кириллович перекрыл площадку огромным – насколько хватило размаха рук – крестным благословением и громогласно объявил:

– Во имя Господа Отца, Сына и Святого духа! Дух мятежный! Покоя не имеющий! Оставь нас! И не ищи покоя среди нас!

На площадке усилились бурные метания урагана и стоны, затем внезапно все стихло!

Леонид обернулся. Батюшка Петр Кириллович застыл над ним в оцепенении, но явно не от страха, а от переживания той силы, которую он противопоставил неведомому духу в крестном знаменье! Леонид не без некоторых усилий поднялся: ему, видно, все-таки досталось от бушевавшего на лестнице духа, а к Батюшке Петру Кирилловичу подошли Юрий и Алексей, державший в руках прожженный ботинок. Ботинок полетел в угол и чуть не угодил в степенно молчавшего, наблюдавшего и не мешавшегося под ногами, как какая-нибудь мочалка-болонка, Гаврю, который обиделся на такое обращение и рявкнул, но не сильно, понимая ответственность момента. Мужики под руки отвели Батюшку Петра Кирилловича на кухню, усадили и разлили остатки кагорчика: Батюшке стопку, себе по чуть-чуть, Гавре под стол – каплю. Батюшка Петр Кириллович залпом опорожнил стопку и с укоризной посмотрел сначала на пустую бутылку, потом на Алексея.

– Может, Батюшка, чайку? – замялся тот.

– Ироды! Кто пьет чай – тот отчаянный! А… фиг с вами! Христопродавцы!

Выпили чаю.

– А в церкву ходить надо! – рявкнул Батюшка Петр Кириллович, выпивая самую большую чашку, какую только нашли в доме.

После всего произошедшего, в принципе, никто не взялся бы с ним спорить, и даже Гавря согласно наклонил голову.

Завели будильники, завалились спать.

IV

Утром Алексей сварил мужикам кофе и вопросительно посмотрел на Батюшку. Батюшка Петр Кириллович вдохнул ароматный запах, укоризненно посмотрел на Гаврю, который забился в самый дальний угол под столом после того, как ему в конце операции «за храбрость» вылили последние капли из заветной бутылочки, вздохнул и махнул рукой. Налили кофе и ему.

– Дух у вас не злокозненный, – задумчиво пробасил Батюшка Петр Кириллович, – злой власти над ним и его над вами нет… А токмо и покоя ему нет… А где его покой – я не ведаю! Бог даст – откроется… Возможно, через вас… Ищите и обрящете!..

Леонид на прощание снова протянул сложенные крест-накрест ладони:

– Простите… и благословите, Батюшка Петр Кириллович!

Батюшка Петр Кириллович махнул рукой:

– Пусть Он простит!.. А мы… в миру… как без греха!.. – перекрестил протянутые ему ладони, после чего Леонид поцеловал благословляющую правую руку.

Батюшка Петр Кириллович вопросительно посмотрел на Юрия и Алексея, но те находились в стадии осмысления всего происшедшего и происходящего и потому только сжались и втянули головы в плечи, а Гавря, пока Батюшка не передумал, на всякий случай как можно дальше забился под стол. Батюшка снова махнул рукой и отбыл в приход. Алексей перед отъездом успел вручить ему собранную мужиками пачку. Напоследок мужики, высунувшись из окна, махали вслед дородному мужчине с широкой бородой в темном костюме, несмотря на жару, садившемуся в очень элегантную новенькую серебристую иномарку.

Затем сварили еще кофе и сели на кухне обсуждать дальнейший план действий.

Прежде всего Юрий уже попросил по телефону проверить информацию, полученную вчера от бывшего хозяина нехорошей квартиры, дальше решили действовать в зависимости от полученной информации. Возле дома разошлись: Юрий с Гаврей взялся подвезти Алексея, а Леонид пошел к автобусной остановке.

На полпути к остановке он увидел явно направлявшуюся к дому бабушку. Обычная бабушка с острыми, как грабли, плечами, запредельно неопределенного возраста, ростом прошла бы у Леонида под мышками, в обычном черном платье и платке, плотных чулках даже в жару, в стоптанных кроссовках, которые донашивала за кем-то из внуков или внучек, с обычным бабушкинским пакетом в руках, из которого торчали батон и бутылка кефира. Леонида поразило то, что бабушка при очередной остановке на своем нелегком пути очень выразительно посмотрела на окна квартиры Алексея, в которых были открыты форточки.

Леонид подошел к бабушке:

– Вам помочь?