Боец 3: лихие 90-е (СИ)

— Конечно, согласовано, это обязательный осмотр, — пропела птичкой аптекарша и обворожительно улыбнулась. — Все уже осмотрены, вот и до него очередь дошла.

— Понятно, — он отошел от двери, кивая, чтобы аптекарша прошла на кухню. — Заходи.

Я сделал пару шагов внутрь, чтобы ей было где разместиться — впрочем, такого уж большого пространства для маневров тут не было. Шкафы и потертые металлические столы загромождали почти всю комнату.

Я, признаться, даже обрадовался ее появлению. По крайней мере, у Лидки можно узнать, как обстоят дела у Танка. Она зашла в комнату, наморщила носик, почувствовав вонь тухлой рыбы, и зажала ноздри пальцами, как прищепкой.

— Какой кошмар…

— Да, не очень приятно пахнет, — я пожал плечами.

На Лидку я был зол, хоть она и хотела мне помочь, когда накачала шприц снотворным. Но я не просил ее этого делать, какие бы побуждения ни были у аптекарши, это с ее стороны подло.

Убедившись, что дверь снова плотно закрыта, я со своего места спросил:

— Тебе правда велели меня осмотреть?

— Это требование организаторов, — прошептал она сдавленно. — Вы деретесь, как звери, готовы разорвать друг друга на куски.

Случай с бойцом, вырубившимся прямо на ринге из-за дозы снотворного в том шприце, явно подействовал на нее удручающе. И она с тех пор не поднимала глаз и вообще чувствовала себя не в своей тарелке.

Но организаторы, конечно, позвали сюда медиков и ввели медицинский осмотр перед боями не из чувства благородства — им-то как раз нужен был наш звериный настрой. Чтобы зрелище продолжалось, таким «зверям», как мы, требовалось подлатывать раны. Еще в Риме гладиаторы были теми немногими, кто получал лучшую медицину, порой недоступную обычным горожанам.

А мы ничем от таких гладиаторов не отличались.

— Как Танк? — спросил я, отбрасывая невеселые мысли.

— Плохо, — честно призналась аптекарша. — Он с трудом говорит, а когда его повели на свежий воздух, его вырвало.

Лидка рассказала, что Демид распорядился везти Танка в больницу, несмотря на то, что организаторы строго-настрого запрещали подобные действия до самого окончания турнира. У пацана был однозначно сотряс, но следовало убедиться, что нет хотя бы кровоизлияния и гематом мозга. Я прекрасно помнил, чем в единоборствах могли заканчиваться такого рода травмы, так что от таких новостей только вздрогнул. Дай бог здоровья пацану, не зря же у него погоняло такое, Танк должен выкарабкаться. Я же буду держать за него пальцы скрещенными.

— Договорились на том, что вместе с Танком поедет Заур, Демид дал слово этому Марку, что, как он сказал, сюрпризов не будет, — вздохнула аптекарша. — Они его забирали как раз от меня, и я всё слышала. Я и сказала Зауру, что если не обследовать его сейчас, то через несколько часов ему может стать сильно хуже. Он поверил.

На этом разговор закончился. Она осмотрела меня, раскрыв свой чемоданчик. Обработала ссадины каким-то средством, чтобы во время дальнейших схваток не занести туда заражение.

— Тебе повезло, Сережа, повреждений почти нет, — она сложила лекарства обратно в чемоданчик. — Хочешь, обезболивающее дам?

— Чтобы как тот паренек — я от твоих лекарств вырубился прямо на ринге? — не вытерпел я. Лучше поднять тему и высказать все, что я думаю на этот счет.

Лидка вздрогнула всем телом. Я думал, что она начнет оправдываться, но нет. Она, окончательно побледнев, молча закрыла чемодан и начала разворачиваться — чтобы уйти. Понятно, не хочет девчонка эту тему трогать. Но придется.

— Я не договорил, — я аккуратно положил руку на ее чемоданчик, берясь за него и останавливая аптекаршу.

— Не хочу говорить об этом! — зашипела Лидка, разом ощетинившись.

— Я хочу, а значит, тебе придется.

— И что ты будешь делать, если я откажусь? Изобьешь меня, как своего соперника⁈

— Избить не изобью, но в глаза тебе хочу посмотреть, — спокойно ответил я. — Я ведь тебя просил не лезть.

Я хотел добавить, что просил я не просто так, а в том числе потому, что переживаю за эту дуреху и не хотел, чтобы она впутывалась в это дерьмо. Но Лидка, которая явно была на взводе, меня перебила.

— А знаешь что, Сергей, мне, наверное, действительно надо было не лезть и не думать о том, как помочь тебе избежать боя! — вспыхнула она. — И вообще, я, похоже, зря тогда прикрыла тебя в аптеке. Надо было сдать тебя этим придуркам-бандитам, если бы я знала, что ты… ты… ты сам такой!

По ее щекам покатились слезы. Она вырвала у меня чемодан, я и сам отпустил, малость растерявшись от такого выпада. Ни я, ни она не услышали, как открылась дверь в комнату, где происходил наш разговор. И не увидели возникшего на пороге Марка. Не знаю, когда именно он зашел, но я готов был ручаться, что он слышал последние слова аптекарши. На лице организатора сегодняшнего гран-при возникла не самая приятная ухмылка. Лидка, увидев Марка, вздрогнула и, размахивая своим чемоданом, дерганой походкой вышла из комнаты, красная, как помидор. Я зажевал губу, не понимая, как реагировать на происходящее. Тем более, что Марк молчал и никак увиденное не комментировал.