Боец особого назначения

– Ко мне! – ткнул шомполом начальник лагеря.

Из строя вышел пожилой пленник. Подполковник инженерной службы, выполнявший обязанности главного иженера стройки. Он был болен и едва держался на ногах от температуры.

Сделав пару шагов, он чуть не упал. К нему тут же подскочил бородатый гоблин в черной шапочке и взмахнул палкой:

– Быстрее, козел, когда сам Хункар-паша тебя зовет!

От хлесткого удара подполковник не удержался на ногах и рухнул на мокрую землю. Гоблин ударил его сапогом и поволок к начальнику лагеря по земле. И швырнул у блестящих сапог:

– Встать!

Подполковник с трудом поднялся на колени. Гоблин ухватил его за мокрые волосы на затылке и приподнял голову:

– В глаза смотри! И слушай, что тебе скажет Хункар-паша!

– Почему у нас опять обвал, козел? А? Сколько это может продолжаться? Ты что, делаешь это специально?

– Н-нет… – едва слышно ответил подполковник. – Дожди. Все дело в дождях…

– Ишак! – размахнулся шомполом Хункар-паша и ударил подполковника по лицу.

Тонкий прут рассек иссохшуюся кожу, на грязную землю потекла струйка крови. Хункар-паша ударил еще раз и еще…

Подполковник дергался от нестерпимой боли, но его за волосы крепко держал гоблин-охранник. И не давал прикрыться руками. Когда лицо инженера превратилось в кровавое месиво, начальник лагеря ткнул ему шомпол под подбородок:

– Тебя бы нужно было убить, козел, но ты еще нужен Ичкерии… Убери его, Хадам!

Гоблин тут же оттащил окровавленного инженера в сторону. Хункар-паша вскинул шомпол:

– Вас всех нужно было бы убить, козлы! Зарезать, как свиней, за то, что вы расстроили великого президента Ичкерии! Но вы еще должны претворить в жизнь мечту Джохара! Поэтому я вас пощажу! Всех, кроме одного! Чтоб вы поняли, что я не шучу! Его!

Шомпол указал в Валеру – самого молодого из пленников. Пареньку было только четырнадцать. Его мать, тетя Варя, приехала в Чечню вызволять из плена своего старшего сына. И на беду прихватила с собой младшего…

Они вдвоем прошли по всей адской цепочке работорговли, пока не оказались в чеченском Освенциме. Тетя Варя работала на кухне. Сейчас в строю ее не было. Она готовила для узников еду и не подозревала, что и второй ее сын обречен…

– Нет! – вскрикнул Валера.

Он прошел все круги ада. Его били, отрезали пальцы и насиловали. Но он все же был жив. До сегодняшнего дня…

– Нет!!! – вскрикнул Валера, падая на колени. – Я не хочу! Я хочу жить! Пощади, Хункар-паша!!!

Начальник лагеря только скривил в злорадной ухмылке свою обезьянью рожицу. А бородатые гоблины с палками уже бежали к упавшему на колени пацаненку. Потом схватили и поволокли на середину плаца…

Здесь его и начали убивать – палками, с ухмылками и шутками. Так, как не убивают даже скотину. И замерли шеренги узников, и еще больше припустился дождь…

Валеру убили быстро. Он был слаб, и охранники даже не получили от процесса привычного удовлетворения. Но это было не все. На свою беду, крик последнего сына услышала тетя Варя. Или не услышала, а почуяла беду своей израненной материнской душой…

И в тот миг, когда гоблины, тяжело дыша, отошли в сторону, она появилась на плацу. И увидела бездыханное тело. И разнесся над концлагерем ее жуткий крик…

Не крик даже, а вой… Страшный вой матери, одного сына у которой забрало государство, а второго она обрекла на мучения и смерть сама. И тут случилось то, чего никто не ожидал – ни узники, ни гоблины-охранники.

Тетя Варя была забитой и тихой женщиной. Она молча сносила все издевательства и никогда даже не помышляла о каком-то сопротивлении. Но тут, потеряв обоих сыновей, она вдруг превратилась в волчицу. И с диким криком устремилась прямиком к Хункар-паше.

Гоблины бросились ей наперерез, но не успели. Злобный карлик в испуге подался назад. Его попытался прикрыть собой Апти, но замешкался с зонтиком…

Тетя Варя прыгнула на него, оттолкнула и вцепилась ногтями в обезьянью рожицу Хункар-паши…

– Вай!.. – разнесся над плацем писклявый вскрик уродца. – Вай! Мой глаз!!!

– Сука! – вцепился в тетю Варю Апти.

Но оторвать женщину от уродца оказалось не так просто. Словно боль всех матерей вселилась в нее в этот миг. Всех, кто потерял своих сыновей на этой бессмысленной войне. Словно клещами, вцепилась она в обезьянью рожу начальника лагеря…

И только вместе с подоспевшими гоблинами-охранниками удалось Апти совладать с женщиной. Град зверских ударов обрушился на тетю Варю, и только после этого разжались ее пальцы.

– Вай! – заверещал Хункар-паша. – Вай! Я ничего не вижу! Эта сука выдавила мне глаз!

Апти подскочил к своему начальнику, бережно приподнял его и ужаснулся… Левого глаза у Хункар-паши не было. Вместо него зияла кровавой пустотой глазница, сам глаз – безжизненный, словно стеклянный – свисал на каких-то ошметках между ладоней уродца…

– Врача! – сиплым голосом завопил Апти. – Врача сюда! И машину!

97

Только когда самолет пошел на посадку в Москве, Логинов вздохнул и вернулся к реальности. Удивленно посмотрев на часы, он провел рукой по лицу и снова повернулся к иллюминатору.