Боец тишины (СИ)

вернуться ко мне и слушать мой смех, распутывая волосы, сплетенные мной в золотую веревку.

– Я повешусь, если ты покинешь меня, красавица моя!

– Нет, я повешу тебя, если ты не прекратишь так шутить!

Войцех явился к нам с прихваченными остатками продовольствия.

– Ян, что смеешься? Только и делаешь, что веселишься, будто у нас других дел нет.

Он склонился над монитором, читая и качая головой.

– Уж не над чужим же горем смеешься! Нельзя над таким смеяться! Человек в такую беду

попал… выручать как-то надо. Я его, как никто, понимаю – попал, ополчились на него власти, а

деваться некуда, а выручить некому. Так и бывает – втравишься, не думая, как тебе дальше быть, а

когда сообразишь, как все серьезно стало и что тебе осталось только бежать, деру дать никак –

даже друзей, даже денег нет. Сквернее может быть только, когда у тебя вообще сообразить не

выходит, куда ты на деле втянулся, а главное, – что тебе теперь уйти даром не дадут. Так у него –

попер вперед, а куда – не въехал. Только из дурости он в такое дело вмешался – дошло бы до него,

не угодил бы он так.

Я подавил смех, стянутый шрамами.

– Войцех, он не из дурости – он из идейных соображений втянулся.

– Какая разница, что он себе надумал, когда в итоге все равно оказалось, что – все от глупости?

Поперся он просто со своими соображениями туда, где о них и речи не идет.

– Неужто и тебя проняла история, Войцех?

– А тебя, Ян, нет? У тебя видать сердце каменное.

– Не помню, какое – не видал давно. Пойду посмотрю в холодильнике – я его в холоде храню

для надежности.

Я посмеялся тихонько про себя над Войцехом и подтащил к себе Агнешку.

– Пиши.

– Что писать?

– Письма пиши! Продолжай кормить честной народ историями, похожими на мои. Расписывай

невзгоды, выставляй напоказ честные намерения, вгрызайся в благородные души острыми зубами

и терзай их жалостью к тебе и желанием тебе помочь. Только про правдивость не забывай –

убедительность терять недозволительно.

– Вольф, я не могу…

– Мы должны зашибить кучу денег! Иначе нам не добыть требуемого для перехода границы

добра и денег! А результат здесь мы не сразу получим – время нужно! А времени недостает! Так

что начинай немедля! Давай же! Живей!

– Я не буду.

– Ты должна! Делай! Искупай вину!

Глава 8

Тоскливо всматриваюсь в опущенные глаза девушки, стараясь не смотреть на ее часто и

неровно вздымающуюся грудь, и щелкаю выключателем светящей ей в лицо лампы. Скоро час

стукнет, а не происходит решительно ничего. Мы с ней уже час сидим друг против друга на

стульях… я – верхом и с требовательным видом, а она – скромно и молча.

– Время идет. Хватит уже упорствовать. Все равно некуда тебе деваться. Некуда тебе деваться!

135

– Нет, я не напишу ни строчки лжи. И не пытайся меня к стенке припереть! Ты все время на

меня давишь!

– Да! Ты ведь упорство проявляешь – и не тогда, когда надо! Вы с Войцехом засветились! Нас

выследят со дня на день! А у нас денег нет документы достать! У нас оружия защититься нет!

Ничего нет! Нам есть нечего! Пиши!

– Не стану я лгать!

Она гордо вскинула голову, сцепив сложенные на коленях руки, открыла горящие губы и

блеснула глазами – старается меня отвлечь, но у нее не выйдет.

– Не надо мне изображать такого, когда нам есть нечего! Ты что, не понимаешь, что другой

вариант – грабеж на большой дороге?!

Она возмущенно вздернула плечами.

– Нет, ты никого не ограбишь. Ты должен получить деньги другим способом. Ты придумаешь

другой способ добычи денег – честный.

– Как я его придумаю, если его нет?! Деньги на дороге не валяются! Такие деньги – точно не

валяются! А нам нужно много и немедленно!

– Не втягивай меня в грязный обман!

– Да мы все давно в него впутаны! У нас нет выбора, нет вариантов! Мы выкинуты из системы!

Мы вне закона – и не можем действовать в законе! Мы можем только выживать – так, как только

можем!

– О боже… Я не верю, что нет другого способа, Вольф…

– Пиши! И радуйся, что в таком варианте люди тебе добровольно деньги отдадут! И утешься

тем, что вранье наше, – не просто похоже на правду, а близко к правде больше, чем хотелось бы! И

еще… Завтра пойдешь у пана Влодека деньги просить.

– Вольф, нет… У него ничего нет… Он дряхлый и больной…

– У таких больных и дряхлых обычно и бывают припрятаны сбережения на черный день или на

похороны. Убеди его, что для него нет большой разницы, на каком кладбище его похоронят! А у

нас стоит вопрос, подохнем мы от голода или нет, и его решение – имеет значение и для нас, и для

него!

– О боже… Вольф, это ужасно.

– Будет ужасно, если он не даст нам денег!

Оставил Агнешку смотреть на монитор в печальных раздумьях о моих махинациях, и отвел в

сторону Войцеха, еще не отошедшего от нашего вчерашнего хмельного веселья.

– С этого дня я тобой серьезно займусь. Начнем с оружия.

– А что с оружием, Ян?

– Отдай его мне.

– А у меня его нет.

– Войцех, кончай с враньем и давай оружие.

– Ян, я не врал… у меня нет оружия. Я, и правда, с прошлым покончил и… грузчиком пошел.

Я сокрушенно резанул рукой воздух.

– Не врал… Твою ж…