Боец тишины

Агнешка снова постаралась вырваться — отстранилась, как смогла, вскинула голову, сверкнула глазами.

— Объяснить? Ты убийца. Ты убил людей.

— Только, защищая тебя. Слышишь?!

— Ты убил…

— Только, защищая тебя! Ты слышишь?! Смотри на меня! Я защищаю свою страну, защищаю своих людей! И я убиваю тех, кто угрожает им! Только тех, кто — угрожает! Ясно?!

— Ясно… Только все равно ты — убил…

— Убил! Я бы и убил, и ограбил, защищая тебя, если бы не мог защитить тебя без грабежа и убийства!

— Ты преступник…

— Я?! Преступник?! Я — правозащитник, Агнешка! Преступники те, кто удерживал тебя против твоей воли!

— Ты такой же, как они…

— Я?! Да ты что вообще?! Ты меня еще и оскорбляешь?!

— Куда ты меня притащил? Что ты сделаешь со мной в этом подвале?

— Это не подвал. Это — склеп. Только ты не думай… Успокойся! Ты здесь не останешься! Ничего я тебе не сделаю! Я не психопат и не насильник! Я не исполняю военный приказ или правительственное поручение! Просто, стараюсь тебя освободить!

Она, гордо подняв голову, упорно смотрит мне в глаза — ясно дает понять, что не верит ни одному моему слову.

— Я переправлю тебя в тихий город, как только поспокойней станет. А после — в Польшу, в Варшаву. Или еще куда.

— А сейчас? Сейчас нельзя?

— Сейчас нас ищут.

— Ищут?

— Объект их под обычной больницей, где они людей незащищенных присматривают, находится — под землей. По документам — лабораторией секретной проходит, лекарства они будто делают и испытывают. А делают — оружие биологическое, на высшем уровне секретности. Ясно?

— Да… Только я не…

— Спрятан и прикрыт объект их серьезно. Они секретности стараются не нарушать — шума просто так поднимать не станут. Тихо попытаются нас отловить — своими силами. При нужде — службу госбезопасности подключат. А не получится нас поймать — подключат полицию. Объявят нас в розыск, как обычных преступников, — вернее, как особо опасных преступников. Тогда перекроют дороги — выставят посты, патрулей напустят, открыто город обыскивать будут. Тогда нам не уйти.

— Не уйти?

— Не повторяй ты мои слова! Нам нужно ждать, когда только решат полицию подключать — тогда мы проскочим. Ясно? Три организации будут скрывать друг от друга большую часть достоверных данных и операцию поиска проведут не слаженно — по крайней мере, начнут проводить, пока не расставят друг друга по местам. Одни будут рассчитывать на других, другие — скрывать от третьих. Одни искать начинают, другие — кончают, и нам руки развязывают. Мы пройдем.

— Я не…

— Запутал я их здорово! Не знают они, кто я, что я задумал. У них вариантов полно — все разрабатывать будут. Им работа — нам время. Они концов не найдут — вернее, кучу ниток спутанных разыщут с концами во все стороны. Не свяжут они их, не сплетут веревку крепкую. Не выйдет у них нас на веревке вздернуть. Ясно?

— Нет, я не…

— Не понимаешь?! Сделаю я все, как надо! Спрячу я тебя! Только слушайся! Я не могу тебя так просто через границу… Так что пока так… Ясно?!

Она мне не верит. Черт…

— Можешь молчать и не верить, сколько вздумаешь, только от этого — ничего не изменится. Пошли.

Глава 27

Завел ее в темный склеп — она зажалась в угол, когда в моей руке вспыхнул яркий свет. Развернул новое одеяло, кинул ей.

— Грейся давай. Я тебе одежду дам — думаю, подойдет. Мы здесь расположились по-походному, так что… Не жалуйся, в общем, на неудобства. И еще… Придется мне тебя с Клаусом знакомить.

Она осмотрелась, я — тоже… Он где-то рядом — чую я его… по запаху. Прячется, похоже, в тряпье. Эх, позорит он меня в глазах моей девушки. Отмыть бы его, как следует. Да поздно. Надо было раньше думать — до того, как Агнешку в берлогу такую тащить. Надо было ее в другое пристанище привести — в развалены райнской крепости, но не сошлось как-то все со старыми замками…

— Клаус, выходи. Я знаю, что ты здесь. Я девушку привел… Ты давай — вежливость соблюдай. Ты все же человек знакомый с правилами приличия.

Старик вырылся из ветоши и… Ткнул мне в лицо какими-то скрещенными палками. Скорее, по привычке, перехватил палки, вырывая у него из рук. Явно встревоженный, он резко успокоился.

— Вольф… А я уж думал — вампиры.

— Параноик. Агнешку мне не пугай — ей и так пришлось…

Клаус, скрежеща суставами, вылез из завала своих вещей. Он каркнул, прокашлялся и снова заскрежетал, словно заржавленный. С напряжением наблюдаю, как старик пауком подкрадывается к моей Агнешке, протягивает ей трясущуюся птичью руку. Жуткий он вообще — если на него не моими, и не к такому привыкшими, глазами смотреть.

— Пани… Жаль, что приходится знакомиться в таких прискорбных обстоятельствах. Прошу меня извинить за этот… вид.

Старик как-то скверно хихикнул, как-то хитро сощурил глаза. Не нравится мне, как он на нее смотрит, — неприлично как-то смотрит… особенно для его возраста. Оттащил его в сторону от дрожащей девушки. Она и без его усилий боится. Закрылась одеялом чуть ни с головой — так, что только готовые пустить слезу глаза блестят.

— Клаус, давай без выходок. И так все как-то вышло… Понял?

Отпустил часто кивающего в подтверждение старика.