Боевая экология. Как Greenpeace, WWF и другие международные экологические организации подрывают развитие России

На правительственные должности назначаются исключительно чиновники, которые выражают поддержку солнечной и ветряной энергетике. Аналитические записки и стратегические документы им готовят эксперты и советники из одной и той же «тусовки», в которую входят и авторы псевдонаучных трудов, и редакторы научных журналов, на основании которых готовятся политические предложения. В результате такой политики ключевые бюрократы не получают альтернативных видений и решений, продолжая двигаться в мейнстриме, пока не происходит что-то чрезвычайное.

«Зеленые» идеи выживают в правительственных структурах потому, что климатическая наука полностью подчинена надстройке Климатико-промышленного комплекса. Никто, скажем, публично не смеет задуматься о:

1) заведомо спекулятивных утверждениях о климатической катастрофе;

2) непрозрачных и не всегда честных выводах климатологии;

3) температурной реальности, которая отстает от уровней, предсказанных в апокалиптических моделях;

4) продолжающемся росте количества парниковых газов, несмотря на десятилетиями принимаемые меры;

5) промышленной реальности развивающихся стран, где необходимо сначала построить экономику, основанную на углеводородах, прежде чем переходить на «зеленые» источники электроэнергии;

6) фундаментальных ограничениях, связанных с невозможностью аккумуляции «зеленой» энергии: это означает, что в ближайшем будущем будут востребованы компенсирующие тепловые электростанции;

7) более высокой стоимости снижения выбросов парниковых газов с помощью солнечной и ветровой энергетики по сравнению с другими альтернативами[220].

В эту спираль попали в начале 1990-х наши постсоветские экологи, а попав — уже из нее не выходили.

Элитизм

Сегодняшнее движение боевых экологов — это движение, как и прежде, элитистское, в нем принимают участие высокооплачиваемые эксперты, юристы, менеджеры, аристократы, как подлинные, так и самопровозглашенные. Началось все в 70-х годах XX века опять же на деньги крупного бизнеса, когда Фонд Форда (Ford Foundation) профинансировал группы, создавшие Институт права окружающей среды (Environmental Law Institute), Совет по защите природных ресурсов (Natural Resources Defense Council), Фонд защиты окружающей среды (Environmental Defense Fund) и другие организации. Идея состояла в том, что высококвалифицированные профессионалы будут представлять экологические интересы общества при социальных исках в судах. Эта система сохранилась до сих пор. Экологическое движение задействует высокооплачиваемых специалистов, которых финансирует средний класс и бизнес, оставляя широкие массы на обочине.

Но все-таки на Западе (да и у нас тоже) прямое политическое влияние олигархов на боевых экологов представляет собой скорее потенциальную возможность оказывать влияние на выработку их политических решений: в повседневной жизни они обычно не вмешиваются напрямую в этот процесс. Их роль обычно видна в чрезвычайных ситуациях, когда китайские, индийские или российские конкуренты начинают угрожать интересам серьезного западного бизнеса.

Углеродный отпечаток европейской домашней кошки в 8 раз превышает отпечаток среднестатистического африканца

Экологическая же «тусовка» отражает взгляды и интересы западных «хозяев жизни», с учетом мнения обеспеченных жителей мировых мегаполисов, которые за счет высокого уровня и качества потребления загрязняют окружающую среду в большей степени, чем очищают. Например, по неподтвержденным данным, «углеродный отпечаток» среднестатистической европейской домашней кошки в 8 раз выше, чем среднестатистического африканца, коты в Англии потребляют в 2 раза больше белков, чем средний житель Африки, а средний американец потребляет в 40 раз больше ресурсов, чем средний сомалиец, и в 75 раз больше мяса, чем индиец[221] (тут, конечно, нужно учитывать влияние религиозных запретов относительно рациона в Южной Азии).

Зарплаты в центральных офисах природоохранных контор намного выше, чем в региональных отделениях, а зарплаты западного персонала, работающего в региональных отделениях, — выше зарплат местных жителей, работающих за соседними рабочими столами.