Боевая эвтаназия

Впрочем, он даже не прислушивался к общим разговорам, поглощенный заботами третьего взвода и перекрытием пути на второй перевал. Собакин вполне мог бы такую просьбу старшего сержанта и пропустить. Да и во время беседы с майором Крашенинниковым он вообще выходил из системы внутренней связи.

Раздумья над этой ситуацией добавили голове командира разведывательной роты новой боли, победить которую он был не в состоянии. Более того, Виктор Алексеевич начал ощущать, что эта боль мешает ему руководить боевыми действиями не только солдат роты, но даже взвода, который он взял с собой. Хорошо еще, что в подразделении есть опытный офицер, вполне способный командовать им.

Все это вместе взятое вызывало у старшего лейтенанта злость на самого себя. Она, в свою очередь, как это обычно и случается, тоже мешала ему правильно соображать. Но одно он решил твердо. По возвращении из командировки, если, конечно, ему доведется это сделать, Собакин напишет рапорт и ляжет в госпиталь.

В этом рапорте он обязательно укажет, что по состоянию здоровья бывает иногда не в состоянии руководить боевыми действиями роты. Может быть, Собакин напишет такую бумагу даже раньше, когда вернется с этой операции. Это будет честный поступок, и никто его за него не осудит. Ни у кого язык не повернется сказать, что старший лейтенант Собакин, умеющий рисковать собственной жизнью и многократно это доказавший своим поведением, чего-то испугался. Даже если кто-то скажет или подумает так, то потом сообразит, что для написания подобного рапорта смелости надо несравненно больше, чем для того, чтобы вести роту в бой.

Это тоже будет своего рода акт эвтаназии, только пока, говоря грубо, с наполовину летальным исходом. Этот рапорт станет только половиной дела, не завершит его.

Что произойдет в этом случае? Собакин уже много раз прокручивал подобную ситуацию в своей больной голове. Из этого всегда не получалось ничего хорошего.

Первое, что приходило ему на ум, это обязательная пожизненная инвалидность. Но жить и мучиться в любом случае придется недолго. Ему снова стало жалко себя и других больных, которые не могли прибегнуть к эвтаназии, запрещенной в стране.

Значит, придется снова терпеть боль. Но тогда уже можно будет без проблем принимать и различные болеутоляющие средства, какие-то таблетки. Хотя, говоря честно, Виктор Алексеевич не слишком верил в их способность помочь. Поэтому он считал, что с болью ему придется смириться, сжиться с ней. Так привыкает солдат к форме, которая сначала кажется ему неудобной и стеснительной в движении в сравнении с прежней гражданской одеждой, которую он носил.

Еще старшему лейтенанту придется искать себе какую-то работу. Но в поселке, где стоит бригада, найти ее никак не удастся. Там просто некуда устроиться. Значит, семье придется куда-то переезжать.

Это, конечно же, повлечет за собой новые трудности. В первую очередь, где-то в новом месте придется снимать квартиру, что опять потребует немалых средств.

Предположим, семье удастся переехать туда, где жена найдет себе работу. Однако в любом случае средств будет не хватать катастрофически. Жена с дочерью привыкли не к роскошному, конечно, но вполне достойному образу жизни, втянулись в него. Им будет трудно перестроиться, от чего-то отказаться.

Причем делать это они должны будут дважды. Сначала Виктор Алексеевич перестанет получать материальные средства, способные обеспечить семье безбедное существование. Потом, через пресловутые полгода, обещанные ему врачом-онкологом, его совсем не станет. Именно тогда для жены с дочерью наступит настоящая, по сути дела, нищета.

На новом месте жительства не будет тех боевых товарищей старшего лейтенанта, которые смогут помочь его семье в трудную минуту. Все они окажутся далеко, не будут даже знать о том, каково теперь приходится семье бывшего командира разведывательной роты.

О его смерти друзья, разумеется, узнают. На похороны обязательно приедут несколько человек, привезут какие-то деньги для семьи на первое время, как и полагается. Такое уже бывало с другими.

Да и сам Собакин ездил однажды в числе других офицеров батальона на похороны бывшего начальника штаба батальона, вышедшего на пенсию по выслуге лет и быстро умершего в бездействии и от невозможности реализовать то, что в нем еще сохранилось с избытком. Тогда офицеры бригады собирали для вдовы деньги, которых надолго хватить никак не могло. Дочь и сын покойника учились на коммерческой основе и не имели возможности перейти на бюджет просто по уровню своих знаний.

Случись что с самим Собакиным, его дочь даже на платное отделение вуза поступить не сможет. Другое дело, если отец погибнет, тогда девочке и льготы какие-то могут быть гарантированы. В школе она учится на твердую четверку и, наверное, сможет поступить в институт или в университет. Ей самой придется выбирать, к чему душа стремится, но пока об этом говорить еще рано. Дело отца – обеспечить дочь всем необходимым, в том числе и высшим образованием, без которого в нынешние времена прожить трудно.