Боевая Магия (ЛП)

Император лишь небрежно кивнул им. Он сосредоточил своё внимание на том, что открывалось перед ними. Они поступили так же, когда Парахан встал на ноги.

Открывавшийся с пирамиды вид оставил заставил гостей молча глазеть. Перед ними лежало обширное поле, на котором всадники выписывали сложные фигуры, устраивали показательные сражения длинными копьями и мечами, стреляли в мишени, и скакали наперегонки по покрытым травой полосам по обе стороны поля. В задних рядах выступающих войск что-то время от времени грохотало. Вдалеке земля взлетала в воздух и падала.

— Что это было? — воскликнула Эвви, когда это случилось в первый раз.

— Порох, — пробормотал Браяр на имперском.

Его пальцы сжались в кулаки на подлокотниках его стула. Ему по-прежнему снились кошмары о нападении пиратов на его с Розторн дом, и об их новом оружии, искалечившем и убившем много людей.

Парахан сел скрестив ноги на каменные плиты между Розторн и Браяром.

— Я не знаю, как вы его зовёте, — сказал он на тийон, слегка повернувшись, чтобы посмотреть вверх, на Браяра. — Здесь он называется за́йао. И я думаю, что они имеют право называть его как им заблагорассудится, поскольку они его и изобрели.

Его взгляд заострился, когда он начал замечать руки Браяра, и движение у него под кожей.

— Ра́йя помилуй, что с тобой произошло?

Браяр вздохнул, и протянул руку, чтобы Парахан мог рассмотреть её поближе.

— Я пытался сделать себе небольшую татуировку, — объяснил он. — С помощью растительных красок, которые я сам сделал — я же зелёный маг. Краску я нанёс с помощью иголок одной из моих названных сестёр.

— Она — чарошвейка, — весело сказала Эвви.

Ей эта история никогда не надоедала. Она часто чувствовала себя глупой, находясь рядом с Браяром, поэтому её очень утешало осознание того, что он тоже может сглупить.

— Она — больше чем чарошвейка, — поправила Розторн. — Она — ните-маг. Он позаимствовал иголки, которые она использует для своей магии.

— Не то, чтобы у неё был один набор для шиться, а другой — для магии, — запротестовал Браяр. — Её шитьё и есть её магия. В общем, — сказал он Парахану, зыркнув на Розторн, — всё должно было получиться. Но цветы, которые я нанёс себе на руки, не были просто изображениями.

— Они растут, — объяснила Эвви. — Они растут, и двигаются, и умирают, и снова растут. И они выросли вверх, вдоль его рук. Я считаю, что это великолепно.

— Хм-м-м, — сказал Парахан. — Можно?

Браяр позволил ему повертеть свои руки, чтобы осмотреть их. Парахан увидел глубокие шрамы у Браяра на ладонях, напоминание о шипастой лозе, которая не хотела отпускать мальчика, когда он был моложе. Парахан заметил, что цветы и листья росли у Браяра и под ногтями. Когда поднял Браяру руку, позволив шёлковым халатам сползти вниз, он увидел, что цветущие растения продолжали расти даже вверх по рукам молодого человека, двигаясь, раскрывая новые листья или новые бутоны, и прорастая новыми стеблями прямо у него на глазах.

Наконец он осторожно сказал:

— Я нахожу очень интересным тот факт, что молодой парень нанёс себе на руки цветы. Возможно, ты пытался скрыть что-то, ну, между большим и указательным пальцами, например?

Эвви закрыла себе рот обеими ладонями, сдавленно захихикав. Дружелюбный незнакомец угадал тайну Браяра. До того, как стать магом, Браяр был вором и уголовником, заработав два ареста — и два тюремных креста, вытатуированных на коже между большим и указательным пальцами, на каждой из рук. Его арестовали в третий раз, и уже собирались отправить на пожизненную каторгу, когда другой маг увидел в Браяре магию, и привёз его к Розторн.

Браяр бросил взгляд на трон и занимавшего его человека. Ни император, ни присутствующие его придворные не были достаточно близко, чтобы их услышать.

— Я практически полностью исправился, — тихо сказал Браяр очень, очень сухим голосом. — И в качества наншур я наношу гораздо больше ущерба, чем наносил в качестве вора.

Парахан отпустил его, вздохнув:

— Я лишь завидую, — признался он. — Будь я магом с твоими талантами, а не избалованным воином, я, возможно, не дал бы моему дяде продать меня императору. Вы ведь гадали насчёт моего наряда.

Он потряс запястьями, заставив свои цепи зазвенеть.

Это привлекло внимание Розторн:

— Тебя продал твой дядя?

Парахан осклабился, показав крепкие белые зубы:

— Вам следует его пожалеть. Я знаю, что он скорее бы предпочёл убить меня, чтобы уж точно унаследовать когда-нибудь трон моего отца. К его несчастью, мой дядя на это не решился.

Парахан посмотрел на поле. Всадники выстраивались в бригады по обе стороны обширного пространства.

— В Комба́нпуре — откуда я родом, это одно из Королевств Солнца — считается большим невезением убить одного из близнецов. Мне повезло, что я являюсь таковым, с моей сестрой Судами́ни. Вообще-то, я не уверен, верит ли мой дядя в невезение вообще, или он просто знает, что случится, если Су́да проведает о том, что я пал от его руки.

Он подмигнул Эвви своим большим карим глазом.

— Я — покладистый. Вот Суда, она — боевая кошка.