Боевая Магия (ЛП)

Курьер слегка склонил голову набок, в его чёрные глаза сверкали более чем толикой озорства.

— А если мы хотели бы спросить, какая стоит погода на перевалах, мы бы сказали «Прости, ты?» — поинтересовалась Эвви. — Откуда императору в своём далёком дворце знать о погоде в горах?

Браяр не назвал бы гневным тот быстрый взгляд, который курьер бросил на Эвви. Отвращение, возможно. Мужчина сумел натянуть на лицо улыбку — весьма скупую. Именно её он и предложил Эвви:

— Но ведь именно Орёл Небес, Нисповергатель Гор — тот, кто устроил мне лёгкий путь через Перевал Ледяного Льва, — прохладно сказал он. — Таково было его рвение познакомиться с Посвящённым Адептом Розторн, Наншур Браяром Моссом, и даже ученицей столь прославленных творцов магии, что наш грозный господин изгнал бури и заставил снега на Перевале Ледяного Льва расступиться, чтобы позволить этому ничтожному посыльному принести вам любезное имперское приглашение.

Розторн наконец подняла взгляд от свитка, сверкая карими глазами:

— Это… это поразительно.

Она посмотрела на Докьи, первым, потом на Бога-Короля.

— Я сказала вам, что мы планировали поехать в Янджинг с караваном Торговцев, когда откроются перевалы, а потом отплыть домой из Ханджэ́н. Мы надеялись — мы с Браяром надеялись — посетить по пути как можно больше садов и садовников. Я никогда не думала… Я не ожидала…

Она сделала глубокий вдох, затем выдохнула.

— Браяр, император пригласил нас посетить Зимний Дворец в До́хан. Он предлагает лично показать нам тамошние свои сады.

— Вы, все трое, приглашены в качестве гостей на праздновании пятидесятого дня рождения Сына Богов, — сказал посыльный. — Это — редчайшая честь. В Янджинге будут лорды, сердито скрипящие зубами от того, что их не пригласили.

— Сады в имперском дворце в Дохан, — прошептала Розторн, проводя пальцами по тиснёным золотым буквам на свитке с приглашением. Её идеально изогнутые брови сомкнулись, когда она взволнованно нахмурилась. Обращаясь к Богу-Королю, она сказала:

— Вы будете оскорблены, если мы так скоро уедем? Потому что вы были с нами очень любезны, и я правда не хочу вас оскорбить.

Браяр посмотрел на Бога-Короля. Осмелится ли он сказать «нет», учитывая его утренние заботы? Разве он тогда не говорил так, будто с нетерпением ждал любого конфликта с великим императором Янджинга?

Бог-Король улыбнулся Розторн:

— Удерживать тебя от самых знаменитых садов в нашей части мира? Это было бы жестоко с моей стороны. Ты дала нам четыре великолепных месяца своего общества. Я лишь сожалею о твоём отбытии так же, как сожалел бы, поступи ты согласно своему изначальном плану, уехав через шесть недель.

Обращаясь к посыльному, он сказал:

— Я надеюсь, ты дашь им два дня на сбор вещей и прощание с нами.

Посыльный повернулся лицом к Богу-Королю, снова встал на колени, и коснулся лбом пола. Его спутники всё это время так и провели в этом положении.

— Мой великолепный господин приказал своему покорному слуге повиноваться Богу-Королю Гьонг-ши во всём, — ответил он.

— Полагаю, это значит «да», — услышал Браяр тихие слова Розторн, обращённые к Докьи, поскольку теперь посыльный не смотрел в её сторону.

Браяр позволил вздоху облегчения вырваться из своей груди. Она была в своём обычном, насмешливом, упрямом состоянии. Было понятно, что она будет рада возможности увидеть знаменитые личные сады императора, но после ремарок Бога-Короля и всех слухов и рассказов об императоре, которые Браяр услышал за четыре месяца, Браяр хотел, чтобы Розторн была на пике упрямства. Поскольку приглядывать ему приходилось сразу за Розторн и за Эвви, Браяру нужен был весь здравый смысл, какой он только мог найти, купить, или украсть.

Глава 2

За стенами Дохан, зимней столицы Янджингской империи, пять недель спустя, вторая неделя Луны Семени.

Эвумэймэй Дингзай была очень несчастна. Во-первых, ей было жарко. После того, как они спустились с высот Дримбаканг Шарлог, они оказались во влажных, залитых солнцем землях, где уже потеплело, не смотря на едва только начавшуюся весну. Сегодня было даже теплее обычного. К её дискомфорту добавляло то, что они с Розторн ехали в наиэлегантнейшем паланкине, направляясь на первую часть празднования дня рождения Императора Уэй-шу. Носильщики несли их по одной из многих дорог Зимнего Дворца, от каковой головотрясной «чести» Эвви с радостью бы отказалась. Шторы паланкина были задёрнуты, как им сказали их слуги-хранители, чтобы чернь не глазела на привилегированных гостий императора, и чтобы их одежды не запылились. Это значило, что они тряслись в душной, завёрнутой в шёлк коробке.