Боевая машина времени

«Я тебе сказал, молчи, — холодно ответил Дариш. Слушай, друг, даже если у нас будет официальный пропуск, на этом судне еще полно врагов. Мы должны непременно консолидироваться. А теперь успокойся и развлекись».

Он снова повернулся к столу и взял Джоан за руку:

— Вы знаете, глядя на вас, я вспоминаю женщину, которую любил на Ввирдде миллион лет тому назад, — сказал он с кривой улыбкой, напомнившей ему, что это было больше чем наполовину правдой.

Она сделала легкое движение и проговорила:

— Я не могу этому помешать. Вы… вы стары, вы не нашего уровня, и то, что вы думаете и знаете, заставляет меня чувствовать себя ребенком. Дариш, это меня пугает.

— Напрасно, Джоан, — сказал он мягко. — Мой разум молод и очень одинок. — Он придал своему голосу разочарованный тон. — Джоан, мне так нужен кто-то, с кем я мог бы поговорить. Вы не представляете, что это такое — проснуться через миллионы лет, когда твой мир мертв, и быть таким одиноким… Ах, позвольте мне время от времени приходить для дружеских бесед. Забудем время, смерть и одиночество. Мне очень нужен кто-то вроде вас.

Она опустила глаза и сказала совершенно искренне:

— Я тоже подумала, что это будет хорошо, Дариш. Как вы знаете, у капитана корабля не бывает друзей. Меня назначили на этот пост из-за моих способностей, вот и все. Да, приходите, когда пожелаете. Надеюсь, это будет честно.

Они поговорили ещё немного, и, когда он, пожелав спокойной ночи, поцеловал ее, это вышло естественно и непринужденно. Он дошел до своей кушетки, перенесенной с палубы в маленькую неиспользуемую каюту, и в голове его был сладкий туман.

Погасив свет, он лег и снова завел молчаливый спор с Лэрдом.

«Так что теперь?» — спросил солнечник.

«Мы разыгрываем партию медленно и без рывков, — торопливо сказал Дариш, этот идиот даже не мог читать прямо в их общем мозгу. — Мы ждем, чтобы представился случай, и не будем действовать некоторое время. Под предлогом приведения энергоблоков излучателя в боевое состояние мы установим механизм, способный разрушить корабль при одном нажатии кнопки. Они ничего не поймут.

Они не имеют никакого представления о субпространственных потоках. И как только нам представится случай удрать, мы нажмем на кнопку, выскочим и постараемся добраться до Солнечной системы. С моими знаниями мы можем изменить судьбу войны. Это, безусловно, риск, но это и единственная возможность, которую я вижу. И ради Бога, дай мне вести операцию. Считается, что ты умер».

«А что произойдет, если это дело не выгорит? Как я смогу избавиться от тебя?»

«Откровенно говоря, никак: наши схемы теперь слишком перемешались. Мы просто должны научиться жить вместе. Ты от этого только выиграешь, — убежденно добавил Дариш: Подумай, дружище, мы можем сделать с Солнцем все что угодно. С Галактикой тоже. Я восстановлю резервуар жизненных сил, сделаю новое бессмертное тело, мы перенесем туда нашу схему, обладающую всеми способностями ввирдданца! И ты никогда не умрешь».

«Не слишком блестящая перспектива, — скептически сказал себе Лэрд. — Очень уж малы у меня шансы взять верх в этой комбинации. Со временем моя собственная личность поглотится личностью Дариша. Конечно, если психиатр… наркоз… гипноз…»

«Нет! — зловеще сказал Дариш. — Мне так же дорога моя индивидуальность, как тебе — твоя».

Общий рот скривился в двусмысленной улыбке.

«Я думаю, нам надо научиться любить друг друга», подумал Лэрд.

Тело погружалось в сон. Скоро клетки Лэрда уснули, его личность блуждала в царстве теней, в древней стране грез. Дариш оставался бодрствующим немного дольше. Сон… Потеря времени… Бессмертные никогда не страдали от усталости…

Разум — сложная вещь. Он может скрывать некоторые факты от самого себя, в какой-то степени забывать тягостные воспоминания, убедить себя в чем угодно. Есть масса средств, которые использует мозг, чтобы обмануть себя. И тренировка бессмертных состояла в полной координации нейронов. Они могли, сознательно пользуясь силами, дремавшими в них, остановить сердце, подавить боль, уничтожить свою личность.

Дариш знал, что его разум стал бы сражаться со всяким хозяином, и был заранее готов к этому. Однако сейчас часть его разума была в полном контакте с разумом Лэрда. Другая же, отделенная от главного потока сознания обдуманной и контролируемой шизофренией, думала своими собственными мыслями и устанавливала свои собственные планы. Гипнотизируя самого себя, он несколько секунд автоматически собирал свое «я», чего Лэрд не знал, иначе говоря, у них был только подсознательный контакт.

Механизм для разрушения нужно смонтировать, чтобы удовлетворить возрождающуюся личность Лэрда, говорил себе Дариш, но действовать этот аппарат не будет, потому что Дариш частично говорил правду: его личный интерес был на стороне дженеров и он хотел привести их к окончательной победе.