Боевая птица

Задержав под водой дыхание, Данга видела, как стоящая на берегу Тарварра подняла руки к небу, а ее губы зашевелились, произнося заклинание. А то, что было дальше, Данга могла бы назвать обыкновенным счастьем, хотя это ощущение было едва ли не самым неприятным из всех, что она испытывала в своей жизни.

Холод воды и ее гладкие прикосновения проникли в нее со всех сторон, чувствительность живой, человеческой, а не призрачной кожи, захлестнула Дангу, как лавина. Она не ожидала, что ей станет так больно. Она не предвидела, что в этот момент испугается своей смерти.

Ей внезапно вспомнилось одно из правил обряда: десять секунд. Сколько она уже провела под водой? Естественно, Данга напрочь забыла о том, что надо считать. Она зажмурилась, чтобы выждать хоть еще немного, но ее тело уже начало сдаваться жуткому холоду, и Данга, собрав все свои силы в кулак, рванулась наверх.

Она глотнула холодного воздуха, чувствуя себя в этот момент, как новорожденный младенец, у которого впервые рачкрываются легкие. Вытащив руку из воды, Данга почувствовала, как за нее схватилась Тарварра и стала вытягивать ее на берег. Данга никогда не чувствовала себя такой слабой. Слабой настолько, что она едва смогла затащить свое дрожащее тело на берег. Стуча зубами от холода и абсолютно не слыша, что говорила ей Тарварра, Данга посмотрела на свою руку.

Кожа на ней была настолько бледной, что вены казались неестественно темными, но эта кожа была… человеческой.

Данга все еще не могла нарадоваться, что нуждалась в дыхании, она хватала воздух так воодушевленно, будто совершала какое-то чудо, а не исполняла обыкновенную человеческую потребность.

На столе перед ней была разложена карта Лоури. Данга знала ее наизусть, поэтому глазела по сторонам, пока Тарварра придирчиво рассматривала узор рельефа королевства.

— И все же где эта чертова Башня!? — Бубнила Многликая себе под нос, непонятно, обращаясь к Данге или разговаривая сама с собой.

— Возле Дагора. Несколько километров к северу, если я не ошибаюсь. — Решилась ответить Данга, даже не оборачиваясь.

— Ты прокляла их, и до сих пор не знаешь точного расположения!? — Завопила Тарварра.

Данга была невозмутима:

— Ну, допустим, прокляла, отрезала от внешнего мира, обрекла на медленную смерть, и что с того? Башня все равно невидима. Всегда.

— Очень хотелось бы это исправить… — Задумчиво протянула Тарварра.

В этот момент дверь открылась, и в комнату ввалился молодой парнишка из Многоликих, невысокий и бледный. Данга не помнила его имени.

— Он согласился. — Задыхаясь от быстрого бега, выдохнул парень.

Губы Тарварры тронула сдержанная улыбка, адресованная больше самой себе, чем парню.

— И тебе удалось его выманить? Так запросто? — Спросила она, — Он не из сговорчивых…

— За полгода у любого пыла поубавится. — Подметила Данга, повернувшись к парню, — Когда он явится?

— Он… уже здесь. Следовал за мной.

Тарварра подозрительно прищурилась, в то время как Данга резко вскочила на ноги, не ожидая такого скорого развития событий. Она только-только вернула себе человеческое тело и начала заново к нему привыкать, как на горизонте замаячил, возможно, союз с самыми сильными волшебниками на этой земле.

— Проверь, все ли в порядке с конем, на котором он ехал. Нельзя ему доверять… — Приказала Тарварра, — И зови его сюда.

Парень кивнул и тут же скрылся за дверью. Оставшись в тишине, Тарварра уставилась на Дангу:

— Ты когда-нибудь видела его?

Та покачала головой в ответ. Верховный колдун Башни оставался загадкой едва ли не для всех, поэтому-то Данга так и волновалась. Не все секреты хочется узнать. Ведь они могут быть поистине ужасны.

Тот же парень распахнул дверь перед каким-то человеком, застывшим в темном коридоре, как статуя. Взгляд Многоликого метался туда-сюда, пока не остановился на огне, пляшущем в камине.

Только тогда фигура в коридоре шелохнулась и сделала шаг вперед. Под длинным подолом платья у Данги тряслись колени, но лицо она держала абсолютно невозмутимым.

Свет пламени из камина озарил высокую фигуру мужчины в капюшоне. Его одежда представляла из себя бесформенную мантию, складками наброшенную на широкие, но худые плечи. Крупными жилистыми ладонями он потянулся к своему капюшону, на котором начал таять снег, и снял его. Свет пламени заплясал на его неестественно-белых длинных волосах и на длинном худом лице с огромными голубыми глазами.

Полгода назад Данга не смогла захватить Башню, колдун отказался с ней даже говорить, но она нашла выход. Она наказала их. Прокляла, используя древнее, страшное заклинание, вытянувшее из нее все силы в тот день. Это был единственный раз, когда Данга прикоснулась к магии, и, если говорить честно, с тех пор она побаивалась возвращаться к колдовству.